– Да. Мы продумали этот вопрос, не так ли, Виктор Сергеевич?

– Все так, - тускло ответил тот.

– В окопах, в ровиках, на открытых местах будут кролики, в блиндажах и бункерах - солдаты и офицеры.

– Это безумие.

– Поосторожней в выражениях, Андрей Иванович. Кролики не смогут нам дать того, что будет при боевых условиях. Вы думаете у америкашек нет такого оружия? Даже если нет, то скоро будет. А раз будет, то мы будем первые, кто знает как спастись от этой напасти. Жертвы сейчас, будут оправданы потом...

– Мы же не ищем методов спасения, мы их просто убиваем.

– Что значит, убиваем? Не согласен. Если у нас что то не додумано, давайте подумаем, как это дело исправить, мы так просто людей в бункеры загонять не будем. Давайте оденем их в костюмы химзащиты, в пожарные... какие там еще есть...

– Лучше ни в какие, лучше не рисковать.

– Все. Я уже наслушался вас Андрей Иванович. Вы сдали объект? Сдали. Готовьтесь к следующему испытанию, а мы здесь продолжим...

Поговорили, одним словом.

– Разрешите, уехать на время испытаний к Маше в больницу.

– Нет. Мне и так попало в прошлый раз за ваше отсутствие. Оставайтесь, после испытаний, пожалуйста, два дня дам.

Командный пункт забит посетителями. Вырви Глаз стоит за пультом управления. Виктор Сергеевич находится рядом и пристально смотрит за всеми его действиями.

– Пуск, - Вырви Глаз нажимает на кнопки.

На мониторе видна отрывающаяся от пусковой установки ракета. В зале тишина, все взоры на экраны, восемнадцать светящихся картин, показывают разные точки полигона. Чтобы ракета попала в цель, мы нанесли на земле пять белых кругов, один по центру и четыре на равных расстояниях, они слабо начали проявляться на центральном экране. Пересечение креста прицела головки ракеты уверенно накладывается на центральную точку. Вот и взрыв...

Все экраны, кроме одного заметало белым облаком. Тот самый монитор, который не заметало, видно стоит далеко и с него видно, как блин тумана расползается по земле и вдруг... вспышка... огонь выбросило во все стороны и почти до небес. Клубы дыма медленно расходятся. Мы видим разваленные орудия, черные дымящиеся коробки бронетранспортеров и танков, несколько машин все еще лижет пламя.

– Дайте сигнал, пусть появятся люди, - слышу я голос Мирон Ивановича.

Виктор Сергеевич сам давит красную кнопку, но сомневаюсь... слышат ли те, кто под землей чего-нибудь. По прежнему на верх никто не выходит. Мирон начинает нервничать.

– Проверьте сигнал.

– Сигнал прошел, - слышен голос оператора.

В крайнем секторе, на самом периметре взрыва, из-под земли показалась черная фигура, он неуверенно сделала шаг и рухнула на землю.

– Где же остальные?
– неуверенно спрашивает кто то.

– Наверно перебит кабель, - скрипит Виктор Сергеевич.

– Мы сейчас поедем и все выясним, - успокаивает всех Мирон Иванович.

Несколько человек собралось поехать к месту взрыва. Я остался и с тоской смотрю на мониторы.

– Сколько их там было?
– рядом Вырви Глаз.

– Взвод.

– Неужели все...

– Один может и выживет.

Кто то еще подходит сзади ко мне.

– Андрей Иванович...

Я оборачиваюсь. Рядом стоит зам министра Горюнов Митрофан Иванович.

– Здравствуйте Митрофан Иванович.

– Говорят у вас невеста в больнице.

– Да, ей не повезло.

– Я не знаю как помочь, но если нужно какое-нибудь импортное лекарство, вы мне скажите, я постараюсь достать.

– Спасибо, Митрофан Иванович.

– А это ваш помощник?
– он кивает на Вырви Глаза.

– Увы, не мой. Разве вы не знаете? У нас перетряска. Здесь командует другой человек.

– А что же делаете вы?

– Я готовлю полигон под испытания, а потом все передаю заместителю Мирон Ивановича.

– Очень остроумно. Сколько там... под землей, было человек?

– Взвод.

– Ладно, посмотрим.

Вечером нас собирает зам министра. Приглашен Мирон Иванович, Виктор Сергеевич, я и Вырви Глаз. Митрофан Иванович сидит за столом и устало смотрит на нас.

– Я внимательно изучил все обстановку и обстоятельства, при которых погиб взвод. Конечно, я не возражаю, что каждый эксперимент должен иметь далеко идущие последствия и Мирон Иванович прав, что если мы сейчас ничего не узнаем о влиянии этих взрывов на живых объектах, то ничего не узнаем никогда... Очень жаль только одно, что вы не знаете грани, где люди могут быть живыми, а где нет. Здесь нужно более глубокое научное обоснование и хорошо бы к этому подключить медиков и других специалистов.