Грохот ударов. Рев атакующих воинов. Дрожь стен. Ярость, смешанная с ненавистью и отчаянье, приправленное последней решимостью. Откуда здесь появилась тонкая пленка экрана, словно наяву демонстрирующего далекое сражение?

Бело-серые стены крепости, тонкий дрожащий под ударами врага щит. Атаки магией жизни и редкий град копий или жбанов кипящего масла со стороны защитниц. Даже полному бездарю в стратегическом искусстве было ясно, что защитники долго не продержатся. Слишком истощены их силы, слишком неравны изначально. Тонкие тростинки, бледные тени самих себя. Впервые она видела других женщин-альконов, кроме Таи, но едва это осознавала. Крики перерастали в отчаянный вой, гудение купола становилось все сильнее и сильнее, по нему уже ползли трещины. Но она не видела своих собственных рук, окруженных бледно-серым сиянием, которое все впитывалось и впитывалось в алтарь.

Резкие черты лица. Чуть раскосые, дикие глаза, сжатая линия губ. Косы, змеями ползущие на ветру. Раненные, ободранные, еле держащиеся на ногах — они не были сломленными жертвами. Кем угодно, но не ими. Жаль, что не вышло оставить с ними хотя бы одного мужчину — тех освободить так и не удавалось, они лишь гибли от неумелых попыток снять браслеты подчинения.

— Пусть они выстоят, — шевельнулись пересохшие губы.

Она видела лица окружавших её мужчин — они гордились женщинами своего рода и всю силу до последней капли жизни отдавали, чтобы их защитить. Снова обдало грозовой свежестью. Запахло остро хвоей и асфоделью, и на алтаре вспыхнул, змеясь разрядами, шар-сфера, сотканный из энергий. Странно, но, казалось, что в нем просвечивали нити изумрудно-зеленой магии жизни.

Ноги подкосились, во рту чувствовался солоноватый привкус крови, но она не упала — подхватили, поднимая на руки.

— Все, все. Молодец. Вы справились, — шепнул на ухо переливчато-звонкий голос.

Только теперь, откинувшись головой на подставленное плечо, она поняла, кто это. Шаелран. Один из друзей дара Иаррина, супруга Матери. Айтири пришли к ним на помощь, все четверо. Как они нашли Храм? Как тот их пропустил? Как они успели так вовремя?

Вопросов была, наверное, целая тысяча, но вот сил их задавать…

С серыми лицами сползли на пол остальные альконы, тут же подхваченные тремя оставшимися айтири — Леассан, Томилан, Диэльран. Все в сборе.

— Воды… или травяного настоя, — шевельнулись губы владыки Кариньяра.

Послышался топот ног — кажется, это ка-али бросилась назад на лестницу к оставленным специально для такого случая запасам.

Какой-то момент времени словно выпал из сознания. Йаррэ пришла в себя от острого запаха лайми — кисло-сладкого бодрящего фрукта, смешанного с мятой и другими травами. Настой попал прямо в горло, заставив закашляться.

Такой же кашель послышался ещё с нескольких сторон. Кейнар (видимо, как наименее пострадавший), айтири и Истра ухаживали за землисто-серыми альконами, которые безропотно глотали все, что им давали, поспешно подпитываясь от поднесенных амулетов — увы, но во время ритуала их использовать было запрещено.

— Думал, уже на свидание с Госпожой отправлюсь — прохрипел остролицый алькон со шрамом на лице, осторожно садясь по стенке.

Сама Яра чувствовала себя на удивление неплохо. С чего бы? Под сердцем кольнуло — и сквозь рубашку прорвался сиреневый отблеск. Сердце… вот, что помогло ей участвовать и выжить в сложнейшем ритуале наравне в Высшими. Сердце Города, сердце Иррилима. Откровенно говоря — без него она пока что до их уровня вряд ли бы дотянула.

Благодарно улыбнулась поддерживающему её айтири и тихо спросила, не надеясь на ответ:

— У нас получилось?

— Да, — ответил ей сам бывший владыка.

Он уже был на ногах, хоть и чуть облокотился о бурлящий силой алтарь.

— Смотри, — кивок в сторону дрожащего экрана.

Тот так и остался висеть над алтарем, ей не привиделось. Вот только картина разительно изменилась. Защитницы, выбравшись из-за стен, добивали нападавших. Многотысячной армии словно бы и не существовало. Будто неведомая сила буквально размазала большую часть по поверхности земли ровным слоем, а вторую — задушила, напугав до смерти. Немногие выжившие, наверное, об этом уже пожалели, потому что озверевшие альконы жалости не ведали. Но она не отводила глаз. Смотрела, понимая, что, будь она на их месте — поступила бы также. Тех, кто пришел воевать с горсткой измученных женщин, было не жаль.

— Пожалуй, кому-то стоит отправиться и присмотреть за ними — услышала собственный голос как будто со стороны.

— Полагаю, ты совершенно права. Пусть это наша первая победа, но расслабляться не стоит, — вкрадчиво-мягкий голос Каринъярэ помог собраться с силами. — Истарэ, Дайнарэ, полагаю, вам стоит отправиться в Дальхом и помочь нашим ириссэ, как только вы придете в себя.

Двое альконов, до этого неверяще осматривающих свободные от браслетов подчинения запястья, молчаливо склонили головы.

— Это все, безусловно, замечательно, — раздался спокойный, но весьма прохладный голос Кея, — но нас по-прежнему жалкая горстка, из столицы иррейна новостей нет, а в нашем священном Храме откуда-то появились айтири, — побратимы Иаррина, занявшие позицию у дальней от алтаря стены, кроме Шаэла, который был у неё за спиной, смотрели скорее снисходительно, как на разыгравшегося ребенка.

Страшно представить, насколько они старше большинства собравшихся.

— Полагаю, все это решаемо. Не время затевать распри, да и не место, — резко оборвал его Гирьен. — давайте покинем Храм, мортэли и айтэри. Этот разговор нам лучше вести внизу. И, что-то мне подсказывает, кое-кто из присутствующих знает наших гостей гораздо лучше, чем хочет показать…