Шрифт:
До чего же мерзопакостно было на душе.
И до чего же сильно не хотелось идти в институт. Но надо было — не стоило пропускать ещё занятия и терять авторитет. Я должна быть лучшей, несмотря на всё, что теперь творилось в моей жизни. Должна быть сильной, бесстрашной, гордой. Такова моя натура — не сдаваться никогда.
Усталость.
Это чувство не давало мне замотивировать себя двигаться дальше: что ни говори, что ни думай, а тело и душа всё же требовали отдыха. Но я пересилила себя и заставила для начала накраситься: уже даже тени залегли под глазами, но радовало, что не столь большие, как у Инграма.
Я судорожно вздохнула, сжав тушь для ресниц.
Не вспоминай.
Пожалуйста, не вспоминай.
Выбор одежды быстро увлёк мысли в позитивное русло. Шикарные наряды блестели в лучах утреннего солнца, оставляли разноцветные блики на пробковой доске и на корешках книг, пестрили узорами, бисером, рисунками — столь яркие и красивые, что я как ребёнок радовалась собственному труду. О Гуань Инь, какая же я всё-таки молодец! Иногда нужно хвалить себя — без этого процесс не пойдёт дальше. «Преодоление трудного начинается с легкого, осуществление великого начинается с малого, ибо в мире трудное образуется из легкого, а великое — из малого» — так говорил Лао-цзы, и я была с ним полностью согласна. Если не начнёшь с себя, никто не обратит на тебя внимание, не потянется за тобой, не приметит, не оценит — не сдавайся сам и тогда это обязательно увидят другие.
И чтобы меня сегодня точно все заметили, я решила надеть платье, больше напоминающее ханьфу, однако по длине достигало лишь чуть ниже колен. По цвету — чёрно-серебристое с расписными из блестящих камней драконами и облаками, а чтобы подчеркнуть талию, я затянула ремень и набросила пару цепочек сверху для более дорогого образа. Волосы собрала в высокий хвост, дабы открыть длинную шею и показать серёжки с китайскими иероглифами. «До чего же я красивая», — с этой мыслью подкарашивала губы, не переставая собой восхищаться.
Ни один человек со мной не сравниться.
Наконец собравшись, я вышла из своей комнаты и тихонько спустилась вниз. И без того плохое настроение опустилось ниже плинтуса — бесполезно было рассчитывать, что приёмные родители ещё спали. Матушка уже стояла в коридоре, поджидая меня с новыми угрозами, и смерила самым грозным взглядом, на какой была способна.
Правда, её жалкое существование никогда меня не пугало.
— Я в институт, — лучше сразу напасть, чем получить удар под дых.
— Ты никуда не пойдёшь.
— И почему же? — я говорила максимально высокомерно. — Давай, просвети меня, пещерная женщина.
На удивление, на лице Мэри даже не проскользнула и тень злости: решение остановить меня несмотря ни на что придавало ей большего самообладания.
— Если ты неизвестно где шляешься по ночам и тебя до сих пор никто не убил, это не значит, что на улицах города безопасно. Погибло уже несколько человек, а ты продолжаешь беспечно жить дальше, рискуя собой!
Да она просто чемпион очевидности. Случайно не проходили где-нибудь соревнования? Я могу предоставить им победителя.
— Вау, неужели ты читала новости? — абсолютно плевать на её аргументы. Сама всё и так знала, но меня это никак не останавливало.
— Канг мне всё рассказал, — Мэри тепло отозвалась о своём муже. Аж покоробило от их любви.
— Поздравляю его, — закатив глаза, я нагнулась и взяла длинные сапоги, чтобы как можно быстрее свалить из дома. — А я пойду.
— Никуда ты не пойдёшь! — матушка неожиданно толкнула меня в плечо, отчего я с трудом не потеряла равновесие, стоя на одной ноге. — Услышь меня! Там опасно!
— И что мне теперь, по-твоему, делать? Не выходить больше на улицу? Не учиться? — злость постепенно накапливалась от тупости ситуации.
— Надо подождать, пока всё не уляжется! — чуть ли уже не кричала женщина. — Пока не найдут убийцу!
— Его могут искать не один год, — не удивлена её глупым идеям, поэтому упорно завязывала шнурки обуви. — А я сойду с ума, если буду с тобой всё время в одном доме находиться.
— Ты не понимаешь всю серьёзность ситуации! Всё и так плохо, просто ужасно, а теперь ещё и ты... тебя могут убить...
— Кончай нести околесицу и пропусти меня, — схватив пальто, я решительно направилась к Мэри.
— Нет! — та вдруг начала плакать, как раненая, и схватилась за мой локоть. — Там опасно! Тебя убьют!
— Я это и так знаю.
— Нет, нет, нет! Я не хочу терять ещё и тебя! Ты...
— Да отцепись ты!
Я резко дёрнула рукой, освобождаясь от матушкиных цепких рук. Она покачнулась и ударилась спиной об стенку, только чудом не упав.
Прямо как во сне с Рэбэнусом и Ивет...