Мой разум говорит мне, что я сильнее этого, но мое сердце оплакивает потерю моих пальцев.

Мои губы приоткрываются, и я пытаюсь сделать глубокий вдох.

Из меня вырывается рыдание, моя левая рука обвивается вокруг талии Луки и хватает его за рубашку. Я отстраняю свое лицо из его рук, и зарываюсь им в изгиб его шеи.

Моя гордость улетучивается, тело вздрагивает, и рыдания вырываются наружу.

Руки Луки обхватывают меня, и он прижимает меня к своей груди, когда я ломаюсь.

Я оплакиваю Ивана и Льва, выметаю из души страх, который испытывала во время пыток. Я черпаю силы в объятиях Луки, чтобы пережить утрату, которую я только что пережила.

Он осыпает поцелуями мою шею и плечо.

— Я держу тебя. Выпусти это.

— Я… ненавижу… быть… слабой, — рыдаю я, уткнувшись в его кожу.

— Ты не слабая, детка. Ты просто полагаешься на меня, пока все перевариваешь. — Его рука скользит вверх-вниз по моей спине, и это успокаивает. — Ты прошла через ад, и я начал беспокоиться, потому что ты все держала в себе.

Когда я немного успокаиваюсь, то отстраняюсь и вытираю слезы тыльной стороной левой руки, моя правая все еще прижата к груди.

— Я не чувствую их, — хнычу я, мой подбородок дрожит. — Я вижу их, но как будто их там нет.

Лука убирает мою руку с груди и целует онемевшие пальцы.

— Мне так чертовски жаль, amore mio.

Меня окружают самые могущественные мужчины и женщины в мире, но ни одна из этих сил не может вернуть мне способность пользоваться моими пальцами.

Это отрезвляющая мысль.

Я всего лишь еще один человек, а не непобедимая принцесса, какой я всегда себя считала.

Мой дух отказывается идти по пути жалости к себе и депрессии. Как и в тот момент, когда сверло вонзилось в мою руку, что-то сдвинулось внутри меня, и сила хлынула по моим венам.

Я могла бы потерять гораздо больше. У меня все еще есть моя нога, и как только она заживет, я снова буду ходить.

Я все еще могу пользоваться правой рукой. Возможно, она выглядит не так элегантно, как раньше, но я справлюсь.

Поднимая подбородок, я проглатываю слезы.

— Я в порядке.

Глаза Луки изучают мое лицо, затем он качает головой. Благоговение искажает черты его лица.

— Ты хоть представляешь, насколько ты невероятна?

Я пожимаю плечами.

— Либо смирись с этим и двигайся вперед, либо погрязни в депрессии. Мне есть за что быть благодарной, поэтому я решила сосредоточиться на этом.

Лука крепко целует меня в губы, его уважение и любовь обволакивают меня и делают намного сильнее.

— Господи, я так чертовски сильно люблю тебя, Мария Котрони.

Улыбка расплывается на моем лице.

— Я забыла об этом. У меня не было времени привыкнуть к своей замужней фамилии.

Лука дарит мне еще один поцелуй, прежде чем затягивает ремень безопасности на моей груди и застегивает его.

— Просто на будущее, — говорит он, отстраняясь, чтобы видеть мое лицо, — не скрывай от меня своих чувств. Я хочу, чтобы тебе было комфортно, полагаясь на меня. Мы же команда.

— Хорошо.

Я провожу большим пальцем левой руки по онемевшим пальцам, чтобы напомнить себе, что они все еще там. Может, они и не функционируют, но, по крайней мере, они все еще там.

Глава 36

ЛУКА

Я сажаю Марию на диван и убеждаюсь, что ее нога удобно лежит на подушках.

— Я собираюсь приготовить ранний ужин. Хорошо?

Она кивает, достает свой телефон и просматривает свадебные фотографии.

— Как продвигается планирование? — Спрашиваю я, направляясь на кухню.

— Хорошо. Моя мама нашла дизайнера, который сможет сшить платье в ближайшие три месяца.

Моя бровь взлетает вверх, когда я открываю холодильник.

— Ты уже решила, какое платье хочешь?

— Да, и тебе оно понравится.

Выкладывая два стейка рибай на прилавок, я бросаю взгляд на Марию и вскрываю упаковку.

Кажется, с ней все в порядке, но я все еще волнуюсь. Не уверен, скрывает ли она все в себе или просто чертова суперженщина.