Пелагея подсадит растения поинтереснее. У неё все лето впереди для подготовки рассады и

семян.

Одновременно с земельными работами исполнялся Дунин заказ на подпорки для душистого

горошка, фасоли* и хмеля. Как раз сейчас они сохли после пропитки маслом, прислонённые к

стенам монастыря.

Дуняша была счастлива, видя энтузиазм вовлечённых в благоустройство двора людей. Она

не ожидала, что её идею о красоте воспримут столь благожелательно.

А тут даже паломники задерживались, чтобы помочь. Они сначала подолгу стояли возле

выставленного деревянного щита с приколотым на него Дуниным рисунком, слушали

объяснения старенькой монахини, поставленной специально для этого. Дуняша сделала ещё

несколько эскизов, изобразив каким будет двор, когда все телеги беженцев встанут по своим

местам и нарисовала будущую трапезную. Всё это тоже повесили на щит.

А людям дивно было слушать про красоту, к которой тянется душа, и что её можно

попытаться создать вокруг себя. Старая монахиня говорила и кто-то хмурил брови, пытался

спорить, что глупость всё это, но большинство шло ровнять будущие дорожки, возить песочек, камешки, копать, полоть, поливать, а перед глазами у них оставался рисунок того, что вскоре

будет, и не оставляло чувство причастности к творимой красоте. Работали не чинясь, сами себе

удивляясь.

А когда гончар доставил во двор поилку для птиц, то многие добровольные работники стали

караулить прилетавших птичек, наблюдать за их суетой и считать благословением увиденное.

Никогда ещё на территории монастыря не было столько улыбающихся людей.

В трапезной работа тоже продвигалась. Сначала Дуняша попросила побелить стены, а пока

шли подготовительные работы, приступила к вырезанию необходимых трафаретов и уже на

этом этапе воспользовалась помощницами.

Игуменья выделила наиболее способных послушниц, мечтающих впоследствии

переписывать книги и перерисовывать рисунки. Они внимательно наблюдали за Дуней, что бы

она ни делала и учились. Будущие переписчицы даже не предполагали, что прежде чем

боярышня возьмет кисть в руку и, помолясь, начнет творить, она потратит столько времени на

скучную подготовку: выравнивание и побелка, трафареты и разметка на стене.

Где же творчество? Где состояние вдохновения? Они не понимали.

А Дуня учила их скрупулезно смешивать ингредиенты и аккуратно прикладывать трафареты, чтобы набить рисунок. Это было интересно, и послушницы всё запоминали, но не было в этом

полета души. Девушкам казалось, что невозможно создать красоту без перехода души на какой-то иной уровень и сами себе навязывали посты, но их маленькая наставница лишь пожимала

плечиками и говорила, что труд при учении скучен, зато плод от учения будет вкусен.

А Дуняша, окрылённая быстрым воплощением своих замыслов, не знала удержу. Гончар

кроме поилки привёз подносы по размеру подоконников, и она сразу же задействовала их, посадив семена лука, укропа, зерна пшеницы и овса. Целью было посмотреть, что дольше всего

сохранит декоративность. Ещё для трапезной были привезены цветочные горшки, и Пелагея

сразу нашла, что посадить в них, но пока оставила посадки на улице. Когда похолодает, тогда

занесет в помещение.

И только начавшиеся ливни остановили работы во дворе и сократили время росписи стен в

трапезной из-за нехватки света и обилия засиживающихся паломников. Хоть место возле стены

было огорожено и там стояли строительные леса, паломникам всё равно интересно было

посмотреть, как маленькая боярышня с помощницами скачет по ним.

Гостям казалось, что стена словно бы сама украшается росписью, так быстро появлялись

новые элементы. И пусть роспись пока была простой и грубоватой, но уже красиво и почти так, как на тех рисунках, что висят у входа.

Дуняша сделала шаг назад и посмотрела, аккуратно ли помощницы работают с трафаретами.

Удовлетворенная увиденным, она решила наконец-то приступить к более тонкой росписи

подсохших заготовок, но за стенами вновь прогрохотал гром, и тяжёлая тёмная туча поглотила

остатки света.

При такой темноте трудно было подобрать нужный оттенок краски, чтобы он создал тень

листочкам или наоборот отобразил солнечный блик. Раздраженная неудобством, Дуня

спустилась и ещё раз оглядела то, что уже сделано. С трафаретами дело продвигалось быстро, и