— Что ж…— нахмурился Эштер, — все действительно сходится. Очень хорошо, что вы сразу подошли ко мне. Осознанность замечательное качество. Меры будут приняты. Оксана, вам возвращаться на бал нельзя.

— И не собиралась.

Какой уж тут бал…я и раньше желанием на него идти не горела.

— Но вы же не сильно расстроитесь? — уточнил Эштер, — был когда-то молодым, прекрасно понимаю, как важны подобные торжества для адептов.

— Да все в порядке. Не волнуйтесь, — хмыкнула я, чувствуя, как сильно устала.

Ведь реально конца и края проблемам не было. Сейчас хоть свет в конце туннеля замаячил.

— У меня к вам еще просьба. Не могли бы вы мне отдать камни на время, пока не решим вопрос с опасностями, что угрожают вам и Голденхолу.

— Камни? — отозвалась я эхом.

Встрепенулась и тут же словно одеревенела.

— Да, камни, за которыми…— Эштер осекся. Покосился на меня.

Выдохнул, параллельно сняв очки. Их он швырнул на стол так, что одно из стекол треснуло. Я задержала на них взгляд, чувствуя, как к горлу подступает колкая тошнота.

— Я не говорила вам про камни, — напомнила ему, прикрыв на мгновение глаза. Голова кружилась от чувства безнадежности, которое липкими щупальцами окутывало сознание.

— Рекомендую не предпринимать резких движений, — произнёс он совершенно другим тоном, не присущим прежнему ректору, — и не стоит пытаться кричать.

— Даже не собиралась, — зло буркнула в ответ. Про полог тишины я помнила, — это вы были тогда в лесу?

Эштер проигнорировал мой вопрос, задав свой:

— Где артефакты?

Мужчина грозно навис надо мной, облокотившись костяшками на столешницу.

Вежливый и всегда приветливый ректор Голденхола, часто задумчиво или удивлённо поправляющий очки, словно скинул прежнюю личину. Теперь он даже близко не воспринимался мной задумчивым, сдержанным и уж точно я не назвала бы его приветливым.

Злой, мрачный, жестокий, с едким и острым взглядом землистого цвета глаз. Он даже массивнее казался, чем был.

Вот о чем говорил профессор Райм. Эштер всегда был рядом. С самого начала. А я готова была подозревать кого угодно, но только не главное лицо академии.

Как же мне мерзко и неприятно стало в момент осознания реальной картины. До чувства удушья и немой злости.

— Где камни? — повторил он.

— Вы до них не доберетесь. Я их надежно спрятала, — бросила ему в лицо. Сама под столом сжала руку, концентрируя энергию. Эштер видимо забыл, что я маг четырех стихий, меня тренировал высокородный и блокатора больше не было.

Стиснув зубы, подготовилась к атакующей формуле.

Физиономия Эштера скривилась. Он понял.

В этот момент я вскинула руку, резко разжав кулак. В центре ладони спиралькой закрутилась энергия, разошлась по пальцам и мощный поток ринулся к ректору.

Тот отшатнулся, едва успев выставить щит.

Ага. Как бы ни так.

Моя магия впилась в его защиту. Защитное заклятие Эштера пошло рябью, покрылось трещинами, а самого ректора лихорадило, до испарины на лбу.

Найтвейн хорошо меня натренировал, уж получше назначенного ректором Войлика.

Энергия во мне поднялась новой обжигающей волной, подкрепляя мою отаку. В висках застучало. Одновременно по венам разлился азот.

И вдруг словно отсекло.

Поток оборвался. Щит Эштера окреп, а моя магия ринулась в обратную сторону.

Растерявшись, я едва успела выставить защиту уже от себя самой, но энергии оказалось внезапно так мало, что мне удалось только смягчить удар.

Меня отшвырнуло к шкафу и на голову упала пара книг.

От падающей статуэтки получилось откатиться. Она приземлилась в нескольких сантиметрах от моего лица. Разбилась на осколки и один из них резанул мне щеку.

В голове не укладывалось — что это было?

Магию я больше не чувствовала и из-за этого стала задыхаться.

Кажется теряла сознание, потому что перед глазами плыло.

Эштер приблизился, опустился на корточки.

Сжав губы в тонкую линию, мрачно оценил мое состояние. Затем подняв голову, посмотрел куда-то в сторону.

— Ты долго.

К кому он обращается?

Попыталась сфокусироваться, повернуться.

— Простите, хозяин. Я упустил ее.

— Ничего. Она сама явилась. Но сейчас ты обязан был поторопиться, она едва мою защиту не разнесла.