– Да.

Улыбка стирается с лица Омара.

– Мне очень жаль, что твоя жена погибла.

– Мне тоже, Лилия. – признается Омар. – Я не любил Набиху, но смерти ей ни в коем случае не желал.

– Почему она умерла? Сейчас же современная медицина, у тебя много денег, связи, возможности! – не пойму я.

– На все воля Всевышнего. – поднимает глаза к небу Омар. – У Набихи на фоне беременности развился тромбоз. Тромб оторвался во время родов. Она ушла быстро. Не мучилась.

– Какой ужас, какой кошмар… - кладу я спящую малышку обратно в кроватку. – Она ведь совсем молодая была.

Омар кивает.

– Болезнь не щадит никого, Лия. Теперь я – вдовец. Один воспитываю Марьям.

– Ты назвал дочь Марьям?

Омар кивает.

– Красивое имя. Мария, по-нашему. Маша. Машенька.

Омар улыбается.

– Машенька – хорошо звучит. – соглашается шейх без спора. – А ты как?

– Спасибо, что прилетел за мной, и спас меня и детей!

– Я не мог потерять еще и тебя, Лилия! – заявляет шейх, сокращает расстояние между нами, и запечатлевает на моих губах поцелуй.

ГЛАВА 38

ЛИЛИЯ

Я просыпаюсь от дикого топота. Кто-то визжит и бегает по лестнице как слон. Точнее, как стадо слонов, или верблюдов, что логичнее в антураже пустыни.

Я встаю. Уже вечер. Придремала днем, все же слабость после болезни дает о себе знать. Выхожу из комнаты. Визги и топот усиливаются.

– Аллах… - в коридор из комнаты Машеньки выглядывает Салима. – Господин, можно потише?!

Я слышу в ее голосе укор, и мне становится интересно, что же такое происходит сейчас в доме шейха.

Гогоча и заливаясь смехом мои тройняшки радостно взлетают по лестнице, а за ними бежит довольный папаша. В догонялки играют, значит.

– Прости, Салима! – запыхавшись отвечает Омар. – Лилия, мы просто играем, не тревожься!

– Да, я вижу.

Дана виснет на отце, тот подхватывает ее на руки, и она обнимает его за могучую шею.

– Господин, тихая игра играть, или на улица выходить! – строго отчитывает его Салима. – Вы сейчас Машенька разбудить! Я ее только уложить!

Омар, смеясь, что-то коротко отвечает ей на арабском, та качает головой, и ворча возвращается в комнату малышки.

– Лилия, пошли, погуляем все вместе на пляж. – предлагает Омар.

– Ура, пляж!

– Пошли! – прыгают вокруг него тройняшки.

– Хорошо, Омар, сейчас оденусь.

И хотя я не собираюсь плавать, но купальник все же на себя надеваю. На всякий случай. Это не закрытый арабский буркини, но и не ниточки бикини. Самый обыкновенный слитный купальник с юбочкой, прикрывающей бедра.

Поверх надеваю легкое платье.

Шейх в футболке и шортах уже ждет меня.

Сыновья и дочь выбегают из своих комнат, они стали такими самостоятельными за это время – сами переоделись в купальные костюмы, без посторонней помощи.

Шейх поднимает Даночку и удобно устраивает ее на своей могучей шее, мальчишки бегут рядом, крутясь у его ног. Как же сильно полюбили своего отца, даже не верится!

Шейх, придерживая дочь, свободной рукой берет меня за руку.

Я еще слаба, и он поддерживает меня всю дорогу.

Мы приходим на пляж. Дети резвятся, забегают в волны, и убегают от них. Вокруг все так спокойно, умиротворенно. Светит солнышко. Рядом со мной прекрасный принц.

– Лилия. – приобнимает меня шейх.

Глядит прямо в глаза, не нарушая зрительного контакта.

– Моя Снежная Лилия!

– Что, Омар?

Ветер растрепал мои волосы, и они лезут мне в глаза. Моргаю.

Шейх нежно убирает пряди от лица, дотрагиваясь до моей скулы. По мне бегут мурашки.

– Я знаю, я уже один раз предлагал тебе. – начинает шейх. – Но, я был неправ тогда. Сейчас я все осознал.

Ушам своим не верю, неужели?

– Я знаю, что ты достойна быть одной единственной моей женой. Я прошу тебя ею стать!

Смотрю на него во все глаза. За ним солнце, и поэтому глаза слезятся от яркого света. Или не только поэтому…

– Омар, я… не знаю, что сказать.

– Подумай, Лиля! – продолжает настаивать Омар. – Теперь я предлагаю тебе стать моей единственной женой!

Я понимаю, что эйфория может затопить меня, а потом, как обычно наступит жестокое отрезвление. Поэтому, отрезвлю Омара прямо сейчас:

– Я согласна Омар.

Его выражение лица резко меняется. Оно сияет, не хуже, чем лучи солнца над ним.