Пинта пива и «фиш энд чипс». Если честно, я начала нервничать, что за первый день впитаю слишком много, так сказать, английского, что вскоре меня начнет тошнить, и я захочу уехать. А может я просто еще не осознала, на какой срок я приехала и веду себя как типичный турист. Все, что нам известно об Англии? Да, пожалуйста, и повторите, господин официант. Как жаль, что Эва не на связи. Можно было бы с ней поспорить, через сколько я буду проверять цены на билеты Хитроу — Схипхол.

Я отпила холодного пива, и отправила кусочек картошки в рот. Глубоко вздохнула. Нельзя расклеиваться, Сандра. Всего лишь первый день, ну! Возьми себя в руки. У кого есть еще возможность лечиться у спортивных врачей?

Я не пессимистка, нет. Я скорее из тех людей, про кого говорят «улыбка до ушей». Но сегодняшний день нельзя назвать обычным. Все-таки, не каждый день меняешь место жительства, пусть и временно. Но это было не от большого желания есть овсянку по утрам и пить чай по десять раз в день. И да, я знаю, что это миф про овсянку, а по потреблению чая Англия вообще не на первом месте в Мире. Я загуглила перед перелетом.

У меня упала долька картошки, и я решила ее поднять. Не хочу мусорить. Я наклонилась и ударилась головой. Лучше будет встать из-за стола и аккуратно поднять. Я так и сделала. Подняла картошку, а когда выпрямлялась врезалась в какого-то высокого парня. Успела выругаться, сначала по-голландски, затем по-английски, и в третий раз еще по-русски. Услышала когда-то от бабушки.

Я посмотрела на того, с кем столкнулась и обомлела. Это тот же парень из аэропорта! Я открыла рот от удивления. Он осмотрел меня, его брови поднялись в верх. Я осознала, как я выгляжу. Подняла картошку с пола, стою с ней в руках, да еще и рот открыла. Если бы мы попали в мультик «Леди и Бродяга», то роль Бродяги можно было бы отдавать мне. А он скорее был бы Леди. Хотя… его непослушные волосы не вписываются в ее образ. Нет. Мы бы не были героями этого мультфильма.

— Привет, — улыбнулась я.

— Привет? — переспросил он.

— Я знаю, что мы незнакомы. Но мы виделись в аэропорту…

— Я помню, — это было сказано очень спокойно, но при этом звучало как приговор в зале суда. Сандра Веерман, вы виновны во всех бедах с этим молодым человеком. Я бы могла крикнуть: «Протестую, ваша честь». Честное слово, не постеснялась бы.

— Забавно, что мы снова столкнулись. Ты тут живешь?

— Да… — А вот это звучало не уверено. Он, что, не знает, где живет?

— Меня зовут Сандра. А тебя?

— Доминик.

— О, скажешь что-нибудь о семье?[2]

Он еще выше поднял брови. О боже, ну куда? Они же сейчас скроются за твоими волосами.

— Прости? Тебя интересует, как зовут мою мать?

— Да так… шутка. Еще раз извини, что так вышло в аэропорту.

Он долго смотрел на меня и молчал, мне даже стало неловко, и я подумала, что он вообще ничего не ответит. Но он снова заговорил:

— Ерунда. — Хотя по его голосу было понятно, что он врет. Та бумажка была важной для него. — А тебе не обязательно было бросать все дела ради извинений.

— Что?

— Ну, ты же выследила меня, чтоб извиниться?

Моя очередь пришла смотреть долго и не мигая на него.

— Это тоже шутка, — добавил он поспешно. — То есть, я не думаю, что ты следишь или шпионишь за мной.

— А-а! — выдохнула я и широко улыбнулась.

— Ты три раза выругалась, — вдруг заметил он. — На разных языках.

— Дурацкая привычка. Мои родители из разных стран. Сейчас я уже не путаюсь в языках, но в моменты эмоций проскальзывает.

— Понимаю.

— Правда?

— Да, я тоже с детства с несколькими языками. Я — билингв[3]. А ты, получается, тоже?

— А я не выпендриваюсь, — сорвалось с моих губ прежде, чем я остановила себя. Доминик сжал губы. — Это тоже…

— Шутка?

— Да.

Я посмотрела на его шоколадные волосы и задумалась. Его цвет ближе к молочному или горькому шоколаду? Его темные слегка волнистые завитки торчали так, как будто он опять страдал от приступа окр и пытался себе внушить, что если его прическа будет достаточно растрепанной, то мир не рухнет. И все же… такой красивый цвет. Шоколадный…

— Говоришь, билингв? — спросила я и дождалась его кивка. — А ты откуда?

— Из Бельгии, — ответил он.

В моей голове со скоростью света завертелись все винтики, чтоб пазлы сложились в одну целую картину, где написано «Бельгийский шоколад». Мой любимый, между прочим! Я не выдержала и засмеялась.

— Что смешного? — нахмурился он.

— Извини, просто… это мои внутренние тараканы… Ты из Бельгии и это…

— Смешно? Бельгийцы смешные для тебя?

— Вовсе нет. Но это… очень долго объяснять.