Лишь сделав полноценный вдох и обкрутив Лешу за шею, Яна поняла, что все закончилось. Судорожные вдохи и размеренное пульсирование внутри. Очередная дрянная улыбочка отшвырнутая ему прямо в лицо. Леша пришел в себя первым, натянул джинсы и подобрал с пола куртки. Он же швырнул свитер Яне, которая даже ноги сдвинуть не спешила. Отъехавшая вбок челюсть Леши радовала Яну не меньше долгожданного оргазма.

— Оденься, блять.

— Мне и так неплохо.

— Сука, не беси меня.

Не без презрительного взгляда Яна вернула лифчик на место и уползла в поисках трусов. В это время движение на парковке оживилось, пара машин проехала опасно близко. То, как медленно Яна застегивала джинсы и надевала свитер, не осталось без недовольных комментариев Леши. Первая к выходу развернулась Яна и взорвалась хохотом.

— Вот это, сука, поворот!

Она пялилась на камеру видеонаблюдения, что находилась прямо напротив байка.

— Пиздец нахуй, — ругнулся Леша.

— Ебать мы альтруисты: и себе, и людям, так сказать. Ну подрочил какой-то охранник-уебок, а хули?

Подскочив прямо под камеру, Яна мило помахала ручкой и показала большой палец.

— Спасибо за просмотры, преданные зрители. Ставьте пальцы вверх и подписывайтесь. Встречаемся завтра в это же время, — подмигнула она.

— Ты, блять, идешь? — вздохнул Леша.

— Знаешь, что я придумала, Металлист? Если когда-нибудь у тебя дела пойдут по пизде, разоришься там к хуям, будем порнушку клипать. Че, блять, кривишься? Я такие, нахуй, сценарии напишу. Мой контент разъебет самую, сука, искушенную публику.

— Яна, блять, заткни ты уже свой ебаный рот.

— Тобой же ебаный, что тебе опять, нахуй, не нравится? — засмеялась Яна и на всякий случай ускорила шаг.

— Беги, сука, беги.

По началу все было идеально: привычное совместное пребывание, прежние развлечения, много секса. Казалось, что они были солидарны в игнорировании факта, что всего через пару месяцев у них появится общий ребенок. У Яны прошел токсикоз, и теперь ей хотелось жить полной жизнью. Месяц борьбы за выживание вымотал ее, от жизни она хватала только лучшее. Все же, в отличие от Леши, она каждый день задумывалась о том, что будет дальше.

Время шло, ее живот округлялся также стремительно, как и повисала угроза масштабов ранее неизвестных. Изменится все. Вместо того, чтобы приложить общие усилия для подготовки к тем самым изменениям, каждый хватался за ускользающее настоящее. Вроде бы и общались они, как раньше, а вроде бы и не совсем. Все чаще Лешу тянуло в одиночество. Вечерами он срывался и носился по городу без Яны, пока она нервно дергала ножкой в такт мрачным песням. Вряд ли будущий папаша получил поддержку в кругу знакомых. Снова шок, повторное осуждение. Ничего другого он и не ждал, проблема была не в этом. Даже наедине с самим собой Леша не мог вызвать ни одной положительной эмоции при мысли о ребенке.

Яна все это видела, отстраненность Леши лишь подпаливала раздражение. Теперь ей нельзя курить, объедаться вредной едой, скакать до умопомрачения под тяжелое музло и даже на байк нельзя. Все ограничения достались ей. Это у нее болит спина и ей в живот круглосуточно колотит огромный младенец, так какого черта кривит рожу он?

Секс стремительно пошел на спад. Много ума не требовалось, чтобы понять, что причиной стали значительные изменения в теле Яны. Один раз в день. Через день. В итоге два раза в неделю. Принять тот факт, что Леша не хочет ее, Яне стало даже сложнее, чем факт беременности. Холодность Леши она замещала погружением в тему материнства и обустройства гнездышка. Кривись — не кривись, ребенок обратно не залезет, если ты не готов его растить. Яна выбирала одежду, мебель, читала про уход за младенцами и роды.

Все чаще она зависала на сайтах с сексуальным нижним бельем и в онлайн секс-шопах. Ей нравилось думать о том, что скоро ее тело вернется, как и активная сексуальная жизнь. В ее голове рождалось все больше образов и фантазий, которые должны были не просто вернуть огня в отношения, а затопить бурлящей лавой.

Последние месяцы беременности попали на лето. Из-за жары Яна даже на улицу не выходила, Леша же себе в удовольствиях не отказывал. Прежнее расписание: спортзал, еженедельные посиделки с друзьями, ночные поездки на байке. Яне не нравилось, что их отношения все больше напоминали то, что было у него с ее мамой. Никаких точек соприкосновения, общих интересов. Она что-то делает по дому, он постоянно где-то пропадает.

Начало августа, три часа ночи. Яне потребовалось приложить немалые усилия, чтобы распихать Лешу. Цепочка матов подтвердила, что он был не слишком рад ударам локтей по позвоночнику.

— Если я храплю, иди спи к себе, заебала.

— Походу началось.

— Что, блять, началось?

— Вторжение ебучих инопланетян, блять! — рявкнула Яна. — Роды ебаные, что, блять, еще?

— Откуда ты знаешь? Тебя же не крючит.

— Сука, когда рукой с пизды помашет, это уже конец ебучий. Начинается с мелкой хуйни. Живот, блять, каменеет на время, а потом отпускает. Раньше тоже было, но отпускало и все, а сейчас шесть уже насчитала. Вот опять, блять. Блять.

Яна обхватила двумя руками живот, ее лицо перекривило тревогой.

— Что, блять, больно?

— Пока нет, но походу это ебаные схватки.

— И что, нахуй, делать? — тер лицо Леша.

— Твоей догадливости хуй приделать. Ключи от тачки ищи и одевайся, блять. В больницу едем.

— Так может скорую лучше? Если, сука, в дороге рожать начнешь, я, блять, что ли его вытаскивать буду?

— Да хуй так быстро рожают. По десять часов баб ебашит. Поехали, блять!

Двадцатиминутные сборы сопровождались красочными матами. Яна орала на Лешу, потому что он не мог найти нужные документы, он на нее за то, что она обостряла ситуацию. С папкой бумажек и набитой до хруста сумкой вещей они шли по парковке к своей машине. Белоснежный «Порш-Тайкан», изящный корпус, скорость запредельная. Необходимость приобретения машины с появлением ребенка была очевидной. Леша ненавидел их поршец и не только за цену. Тот, кто всю жизнь гонял исключительно на байках, теперь был вынужден выворачивать руль в отвратительно изящном салоне. Машину выбирала Яна, трепала ему нервы полгода. В итоге он предпочел свою здоровую психику, а не пару-тройку миллионов рублей.