Пока она рассказывала, Рут бросилась в спальню, чтобы одеться. Когда ей никуда не надо было торопиться, ей нравилось слушать байки подруги. Вэнди была настоящим магнитом для странных происшествий, происходящих вокруг. Она становилась свидетельницей самых необычных явлений. Например, она видела трех бездомных альбиносов, живших в парке Золотые Ворота, и как БМВ был проглочен старинным подземным отстойником на Вудсайте, или как по Таравал-стрит шел непонятно откуда там появившийся бык. Она была экспертом по вечеринкам, на которых люди устраивали сцены, закручивали романы или выкидывали другие номера с последствиями. Рут считала, что Вэнди вносит искру в ее жизнь, но сегодня у нее не было времени на искры.

Рут! — В голосе Арта уже звенело напряжение. — Девочки опоздают.

— Вэнди, прости, пожалуйста, но мне пора везти девочек на занятие по фигурному катанию…

— Мама вышла замуж за своего тренера! — перебила ее Вэнди. — И позвонила, чтобы мне об этом сообщить. Ему тридцать восемь, а ей — шестьдесят четыре. Ты можешь себе это представить?!

— Ничего себе… — Рут была потрясена.

Она попыталась представить себе миссис Скотт рядом с женихом в галстуке-бабочке и велосипедках, произносящей клятву у алтаря. Как Вэцди это восприняла? Она расстроена? Рут не знала, что сказать.

А что тут скажешь? Пять лет назад у ее собственной матери тоже были кавалеры, так сказать, но ей, правда, было восемьдесят. Рут надеялась, что Ти Си женится на Лу Лин и мать будет занята собственной жизнью, но не сбылось: Ти Си умер от инфаркта.

— Слушай, Вэнди, это очень важная новость, поэтому я хочу поговорить об этом спокойно. Я перезвоню, когда отвезу девочек?

Положив трубку, Рут пробежалась по списку дел на сегодня. Итак, в нем десять пунктов. Она стала загибать пальцы, начиная с большого. Первое: отвезти девочек на каток; второе: забрать костюмы Арта из химчистки; третье: купить продукты на ужин; четвертое: забрать девочек с катка и отвезти к их подружке на Джексон-стрит. Пятое и шестое: позвонить клиентам, очень неприятному Теду и Агапи Агнос, которая ей даже нравилась. Седьмое: закончить план главы для книги Агапи Агнос. Восьмое: позвонить своему агенту Гидеону, который не нравился Вэнди. Девятое… Так, что же там было в девятом пункте? Она помнила, что шло десятым, последним делом на этот день. Ей надо было позвонить Мириам, бывшей жене Арта, и договориться о том, чтобы девочки приехали к ним на уикэнд и попали на праздничный ужин Фестиваля Полной Луны. В этот день каждый год собирается семейство Янг, и в этом году хозяйкой этого приема должна стать сама Рут.

Так что же там с девятым пунктом? Она всегда планировала день с помощью десяти или пяти пунктов плана, по количеству пальцев на руках. Иногда она не ограничивалась только десятью заданиями и могла добавить дополнительные, используя для непредвиденных задач еще десять пунктов, по количеству пальцев на ногах. Она могла бы поставить первым пунктом звонок Вэнди, и тогда все встанет на свои места. Но Рут понимала, что на самом деле этот звонок был из дополнительных, «ножных», заданий и шел одиннадцатым пунктом. Так что же шло девятым? Обычно это было что-то важное.

Ее мать считала это число особым, символом наполненности и еще чего-то ключевого, что «нельзя забыть, иначе все пропало». А не было ли в этом пункте задания, связанного с матерью? Уж она-то всегда давала ей повод для беспокойства — это было постоянной чертой характера Лу Лин.

Это мать научила Рут пересчитывать задания на день на пальцах. Пользуясь этим методом, ее мать никогда ничего не забывала, особенно из того, что касалось лжи, предательств и всевозможных проступков, совершенных Рут с момента ее рождения. Она так и представляла, как ее мать считает пальцы, по-китайски, начиная с мизинца и загибая их внутрь ладони. Со временем Рут стала воспринимать этот жест как закрытие возможностей и путей к бегству. Сама же Рут всегда держала ладони раскрытыми и пальцы при счете разворачивала, по-американски. Так что там шло девятым пунктом? Она обулась в крепкие сандалии.

В дверях появился Арт.

— Милая, не забудь позвонить водопроводчику насчет бойлера.

Водопроводчик не мог идти девятым номером, просто не мог, и все.

— Прости, милый, не позвонишь ли ты сам? У меня и так дел по горло.

У меня сегодня встречи, и готовятся три апелляции. — Арт работал лингвистом-консультантом, и в этом году у него было много случаев, касающихся глухих заключенных, которые были арестованы и осуждены без доступа к переводчикам.

«Это же твой дом», — крутилось на языке Рут, но она сдержалась и постаралась оставаться невозмутимой и разумной, как и сам Арт.

— Разве ты не можешь позвонить из офиса в перерывах между встречами?

— Могу, но потом мне придется звонить тебе, чтобы выяснить, когда ты будешь дома, чтобы открыть ему дверь.

— Я не знаю точно, когда вернусь. А с этими ребятами известно как бывает: скажут, что придут к часу, и хорошо, если появятся к пяти. А тот факт, что я работаю дома, не означает, что у меня нет работы. У меня сегодня сложный день. Мне нужно… — И она стала перечислять свои планы.

Арт вздохнул:

— Ну и зачем ты все так усложняешь? Я просто подумал, если это возможно и если у тебя есть свободное время… Ну все, проехали. — И он отвернулся.

— Ладно, ладно, я этим займусь. Но если ты раньше освободишься после своих встреч, можешь вернуться домой пораньше?

— Ну конечно! — Арт поцеловал ее в лоб. — Спасибо! Я бы не стал тебя просить, если бы не был в таком цейтноте. — Он снова ее поцеловал. — Люблю тебя.

Она не ответила. Когда он скрылся за дверью, Рут подхватила кофту и ключи и только тогда заметила, что девочки, стоявшие в конце коридора, смотрят на нее с укором. Она пошевелила пальцем на ноге: «двенадцать — горячая вода».