— Он может думать? — деланно ужаснулся Антони. — Может, вы ещё скажете, что он понимает наш разговор?

— Он его слышит, — выдержав паузу, ответил мужчина, улыбнувшись. — И понимает. Секрет создания мормилая заключается в том, что некромант работает с телом, ещё не лишённом души.

Повисла гнетущая тишина. Я видел, как лицо пожилой дамы натянулось. Осторожно глянув на сына, она взяла его за руку.

— Объясни, — чуть хрипло, подавляя подступивший к горлу ком, попросила хозяйка дома. — Для него, — добавила она, едва заметно качнув подбородком в сторону сына.

Я почувствовал жар в затылке, сменяющийся щекоткой в животе. Мой пленитель ликовал от осознания собственной силы и их страха!

— Что такое мормилай? — вальяжно откинувшись на спинку стула, вопросил некромант, окидывая взглядом зал, словно его слушали студенты в аудитории.

Не дожидаясь ответа, он продолжил, заполняя зал невидимым смыслом и властью.

— Мормилай, это не бездушный зомби. О-о-о, нет. Это особый, вернее сказать, особенный кадавр, подчинённый волей некроманта в течение трех дней с момента смерти. Видите ли, — он смолк, вглядываясь в лица потенциальных покупателей. — Душа покидает тело, пусть даже изрубленное в куски, лишь по истечению трех суток с момента смерти. Такой материал не просто лучше, он сильнее в силу того, что ещё не лишился божественной искры, что вверил ему создатель.

Тишина, властвующая в зале, стала тяжёлой и даже я, покорно стоящий подле стола, впитывал каждое его слово, боясь что-то упустить.

— Создавая мормилая некромант, то есть я, запирает душу умершего в медальон из особого камня. Я не буду вдаваться в подробности, что это такое. Оно для вас и не важно. Правда в том, что я… — он помедлил. — Мы… пленяем душу умершего, запечатывая в артефакт, которым и будем в дальнейшем им управлять. Мормилай умён, ведь он по сути, почти человек, но он слаб, поскольку не может перечить железной воли того, к кому привязан медальон. Но слаб лишь в сравнении с хозяином, но не его врагами.

От того, что я услышал, у меня… бы закружилась голова, ушла земля из-под ног, быть может, меня бы опять вырвало… Но я стоял, как вкопанный, и впитывал правду. Жестокую, нечестную, омерзительную, чудовищную правду о том, какой теперь стала моя… моё… нет, не жизнь, лишь существование.

«Я в ловушке, — устало и отрешённо подумал я. — В тюрьме, у которой нет решёток. Я даже не погиб… уже. Я пропал».

Что может быть хуже рабства? Лишь рабство, в котором ты заключен на веки вечные. Когда твоя душа продана… проклята? А мир вокруг, прежде прекрасный и желанный, стал лишь ареной осуществления чужих прихотей. Ты даже не можешь себя убить. Не способен. Не имеешь права. Разрешения.

— Перейдём к гарантиям, — откашлявшись спросила пожилая дама.

— Я готов заключим нерушимый контракт, — по-деловому заявил некромант.

Увы, я слышал о таких вещах. Раньше… В прошлом… Я никогда не думал, что стану участником такого соглашения. По правде сказать, я даже не верил в подобные вещи. Да, бытовали легенды о том, что в мире существуют некие чародеи, умения коих разнятся и, что они избегают афиширования собственных сил. Я слышал о ведьмах и колдунах, о шаманах, в конце концов… Но вера в их существование вызывала лишь снисходительную улыбку. Да, я знал, что на службе полянцев есть какие-то мифические некроманты, но я всегда считал их попросту не в меру ретивыми палачами… Теперь же, я стоял в зале чужого дома, слушая разговор о том, кто был и есть я… Не имея и малейшего шанса сопротивляться.

— Как именно он погиб? — нарушила тишину пожилая дама.

— Пять пулевых ранений, — небрежно ответил некромант. — Но ни одного в голову.

— Его тело получило повреждения, — весомо заметила дама. — Это не совсем качественный товар.

— Вынужден опровергнуть сие высказывание, — с раздражением сообщил некромант. — Все дырки в его теле, я заштопал. Плоть срастил. Сожалею, что вынужден повторять это вновь: Мормилай отменного качества, едва ли не лучший. Другого такого вы не найдёте в ближайшие годы.

— Вы сомневаетесь в успехах армии Поларнии? — тотчас осведомился Антони, даже встав.

Некромант перевел на него полный ярости взгляд.

— Довольно, сын, — рявкнула хозяйка особняка, явно предвидевшая конфликт. — Нас устраивает товар, мы готовы подписать договор.

— Очень рад, — процедил сквозь зубы некромант. — Я тоже готов. Кто будет повелителем?

— Последний вопрос, — нахмурившись спросила пожилая дама. — Сколько он будет… кхм… функционировать?

Некромант чуть помедлил, обратив свой взгляд на меня.

— Не менее пяти лет. Этот срок я могу гарантировать.

— А после, — не унималась хозяйка особняка. — Сбежит?

— Он не может сбежать. Во всяком случаем, при правильном использовании, — скупо ответил мужчина. — По истечении пяти лет начинает нарушаться связь между амулетом, в котором заключена душа и самим телом. Когда связь прервётся, тело умрёт.

— А душа?

— Останется в амулете, но она уже не будет представлять ценности.

— Мы поняли. Он сможет защитить моего сына от всех напастей? — продолжила гнуть свою линию покупательница.