Уже летом 1988 года братия Оптиной состояла из отца-наместника, двух иеромонахов, двух иеродьяконов и четырех послушников. Она быстро росла.

Монастырь поднимался из руин, как город после бомбежки, вопреки богоборцам и соседям, которые с завистью смотрели на возрождение обители. И мстили: портили отреставрированные стены, воровали инвентарь, пакостили как могли.

А в Оптину отовсюду съезжались желающие потрудиться на благо веры молодые и пожилые, мужчины и женщины, «закоренелые» богомольцы и люди, начавшие искать путь к Богу.

Братия Оптиной пустыни. 1990 год

В Оптиной на хоздворе

Сюда везли стройматериалы, кирпичи, блоки. Здесь денно и нощно стучали топоры.

За несколько лет обитель возродилась: забелели былым нежным цветом храмы. Открылся Предтеченский скит. Зазвучали колокола. С молитвами братии и паломников возобновились службы по строгим монастырским правилам.

В 1993 году в Оптиной продолжала кипеть работа: лесами облепили последние, возрождаемые из небытия, храмы. Бурьяны с крапивой вытеснялись за стены монастыря. На хозяйственном дворе гудели тракторы.

А испытания продолжались. И одно из них выпало на Пасху.

17 апреля 1993 года в монастыре возникло столпотворение. Съехались паломники, пришли жители из Козельска и из соседних поселков и деревень. Все спешили во Введенский храм. Кто выстоять службу от начала до конца, кто исповедаться и причаститься, кто помянуть ближних, а кто и просто посмотреть. Народ прозревал после десятилетий богоборчества. Среди мирских попадались и подвыпившие в праздник личности, но на них никто не обращал внимания. Даже от следивших за порядком милиционеров отдавало запашком.

Рядом с собором на дощатом помосте высилась звонница с подвешенными по центру колоколами. За ней у обросшего лесами остова Казанского храма друг к другу липли штабели с кирпичом.

Служба началась с пасхальной Полунощницы. На клиросах пели певчие. Радость переполняла. Все пространство в храме залило светом ламп и свечей. Народ и братия христосовались, лобызались.

Возгласы: «Христос Воскресе!» – «Воистину воскресе!», казалось, сорвут купола.

Среди братии можно было заметить крепеньких иноков Трофима и Ферапонта и выделявшегося своей крупной фигурой иеромонаха Василия.

Инок Трофим

Инок Ферапонт

Иеромонах Василий

Инок Трофим носил записки в алтарь. Пробираясь сквозь толпу людей, столкнулся с мальчонкой, который не находил себе места: «Че вертишься, а ну, чтоб тебя здесь не видел», – а потом искал его и извинялся: «Прости… я обидел тебя».

Инок Ферапонт молился у поминального столика. Зажигал и ставил на канун передаваемые со всех концов свечи. С одной свечкой застыл в молитве и стоял, пока огонек не обжег пальцы. Остаток свечи воткнул в отверстие на столике.

Иеромонах Василий исповедовал с утра. К нему тянулась длинная очередь. В волнении подошла паломница из Москвы. Оказывается, приехавший в Оптину друг ее молодости, которому она отказала и вышла замуж за другого, теперь просил ее руки. Тогда он сгоряча женился на первой встречной и со временем расстался с неверующей женой. Москвичка со слезами на глазах подошла к Василию. Отец Василий выслушал и сказал: «Да, это серьезное искушение. Но если достойно его понести, все будет хорошо». Она достойно пронесла. Вскоре после Пасхи друг вернулся к семье, жена стала ходить в церковь, они обвенчались…

Иеромонах Василий несет икону

Отец Василий исповедал регента, которая не справлялась с послушаниями, столько их свалилось на нее! И отошла от отца Василия с просветленным лицом…

Исповедал иеродьякона, который не смог приготовиться к причастию, а отец Василий ответил шуткой: «А ты будь готов, как Гагарин и Титов», и все получилось всерьез.

Иконописица говорила, как ее оклеветали близкие, и она их не может простить, а батюшка сказал ей: «Не могу допустить до причастия, если не простите…» Простила…

Отец Василий принимал боли исповедников на себя.

Бледный, он чуть не валился с ног, когда его взбодрил иеромонах Филарет, окропив с ног до головы святой водичкой, и отче со стекающими с лица каплями продолжил исповедовать.

Переполненный храм гудел искавшими очищения, исцеления, спасения…

На подъеме прошел Крестный ход в скит. Во время Крестного хода иеромонах Василий выделялся красным облачением. Он нес икону.

Шли монахи. А иноки Трофим и Ферапонт с дьяконом и послушником во всю мощь звонили на звоннице в колокола.