Хочется хотя бы немного пригладить взъерошенные со сна волосы – но потом, потом! Вместе со всеми бегу по полутемному коридору, озаряемому красными вспышками. Сирена продолжает противно завывать, но кто-то ее затыкает на полувзвизге, и слышится только встревоженный топот десятков ног.

Хватаю с подноса большой – не меньше ноль трех литра – картонный стакан. Губы кривятся от пронзительно острой сладости, но с мозгов словно кто-то рывком сдергивает сонную паутину. Все кажется предельно ярким и четким. Глаза сами собой выхватывают из окружающего хаоса отдельные детали. Вижу даже, как в дальнем углу все еще крутится, затухая, сброшенная впопыхах на пол пластиковая крышечка.

Короткие подготовительные процедуры, техники помогают нам надеть полетные легкие скафандры. Еще один небольшой забег с откинутыми шлемами, и мы вваливаемся в огромный низкий ангар, весь наполненный суетой. В нем ровными рядами стоят летательные аппараты, похожие на космические истребители из «Звездных войн», но более крупные, стремительные, даже на вид мощные и опасные. На подкрыльевых пилонах укреплены ракеты, у одной из них на красной боеголовке намалевана щерящаяся акулья пасть с треугольными зубами.

Ноги сами знают, куда бежать.

Взлетаю вверх, кажется, даже не касаясь ступенек легкой лесенки. Фонарь кабины медленно опускается, но я уже втискиваюсь в узкое кресло-ложемент. Вижу, как в соседнем истребителе занимает свое место пилот. Это Мичиёши-Миша, его широкое лицо спокойно и неподвижно, на голове белая повязка с черными иероглифами.

Что здесь делает Миша?! А что – я?! Где мы?! Кто мы?!

Не важно. Руки захлопывают шлем, проворно подключая скафандр к бортовой системе жизнеобеспечения. Приборная панель вспыхивает многочисленными огоньками. Мне известны значение и назначение каждого из них. Проверка систем…

Норма!.. Норма!.. Норма!..

– Красный-четвертый готов! – слышу в наушниках свой собственный голос.

Блин! Куда же это я попал?! Неужели действительно в мир «Звездных войн»?! А я случайно не джедай?!

– Внимание всем! – сухой голос, раздающийся в наушниках, мигом прогоняет прочь все посторонние мысли. – Это не учения! Повторяю: это не учения! Противник атаковал орбитальные станции в шестом, втором и двенадцатом секторах! Внешний периметр прорван! Существует угроза прорыва внутреннего в шестом секторе! Приказываю! Встретить противника на входе в плотные слои атмосферы и уничтожить!

– Есть! Есть! Есть! – звучат вразнобой ответные голоса.

Ворота ангара широко распахиваются. Стартовые ускорители выносят мою машину в бездонное, покрытое легкими облачками, небо. Перед глазами на внутренней стороне шлема загорается карта с обстановкой.

Какая, к дьяволу, угроза?! Оборонительный периметр прорван!

Беспорядочное, на первый взгляд, мельтешение меток на экране недвусмысленно складывается в совершенно ясную и, увы, крайне опасную и тревожную картину. Прямо нам на головы валится Большой десантный корабль (на нашем сленге – «Жирный») в окружении многочисленной свиты.

– Зеленой, золотой и черной эскадрильям – атаковать машины сопровождения! – распоряжается сухой голос в наушниках. – Красная и синяя, ваша цель – десантный корабль! Белой и лиловой – расчистить дорогу красным и синим!

На мгновение меня охватывает отчаяние. «Жирный» нам не по зубам, наши ракеты лишь оцарапают его бронированную шкуру. Или кто-то бросает нас, элиту пилотов истребительной аэрокосмической авиации, в самоубийственную атаку в безумной надежде на лаки-шот?

Но кто-то твердый и спокойный внутри меня давит панический страх в зародыше. Там, внизу, – люди, которые отрывали от себя и своих детей последнее, чтобы я и мои товарищи получили оружие, способное сражаться на равных с техникой пришельцев, и научились им в совершенстве владеть. Все долгие месяцы подготовки они отдавали нам все самое лучшее, а теперь пришел наш черед вернуть долг, уплатив его собственной жизнью!

– Любой ценой не пропустите его в тропосферу! – устало говорит голос с земли. – Задержите его, продержитесь до прихода подкрепления! Помощь идет!

И верно. Стоит «Жирному» опуститься хотя бы до десяти километров, и там, внизу, воцарится ад… Они не должны пройти, не должны…

– Что приуныли?! – звучит в наушниках веселый голос красного лидера, нашего тактического командира. – Как только белые откроют окно, атакуем из верхней полусферы! Идти на форсаже, в москитном режиме! Ракеты запускать с расстояния не больше пятидесяти километров! И давайте как следует взгреем этого «Жирного»! Пусть он, зараза, у нас похудеет!

Мозг деловито просчитывает варианты.

Лидер прав: если мы атакуем с предельной дистанции, защита «Жирного» расстреляет все наши ракеты еще на подходе. Пятьдесят километров – это наш шанс! Это расстояние ракеты пройдут всего за полминуты, их просто не успеют сбить!

Осталось только подобраться к цели на пятьдесят километров…

Защитные установки «Жирного» имеют дальность до двухсот пятидесяти. Наша скорость – две тысячи, на форсаже мы будем идти на двух четыреста. Минус потери времени на «москитные» уклонения и «змейки», чтобы сбить с толку вражеские системы наведения. Итого что-то около шести или семи минут игры в салочки со смертью, безумных рывков и перегрузок…