— Телепатия что ли? — Светка с интересом разглядывает Лимиуса. — А, че он мне не отвечает?

— Ты мне не мама! — прозвучали слова Лимиуса у меня в голове.

— Просто ты не его мама, — озвучиваю его слова.

— Но и ты же ему не родная! — фыркает Светка.

— Ну, не знаю! Не могу объяснить сей факт.

— Возможно эта связь установилась в связи с тем, что именно ты ему и должна была заменить мать, — сказала мама. — Возможно он искал маму… И нашел тебя!

— А-аа… Я уже ничему не удивлюсь! — махнула я рукой.

— А наставник? — мама берет меня за руку. — Он какой?

— Какой? — переспрашиваю. — Ну седой весь… Маленького роста… А что?

— Да так просто, — мама вздохнула.

— Ладно пойдемте в дом. А то вечер сейчас разом наступит.

— Разом? — переспрашивают меня хором.

— Да. Все никак не привыкну. Вечер, вернее даже ночь, тут — раз и сразу темно. Впрочем, утро тоже — сразу разом светло.

Мы уходим со двора, где просидели почти весь день, в дом. Арыся выходит нам на встречу из нашей с Лимиусом спальни.

— Мы там еще кровать поставили. Пока вот так вот, — разводит она руками. — Раз не хотите к другим идти ночевать.

— Ничего, в тесноте, да не в обиде! — хором ответили мы.

— Тогда кушать прошу в комнату с камином, — улыбается Арыся. — Лимиуса покормить?

— Я сам, — выдал малыш.

— Ой, че это? Он и правда говорить может? — вскинула руками Арыся.

— Ну я же говорила! Подрастет — заговорит, — улыбаюсь.

— Ну дела! — качает головой Арыся.

И мы все вместе идем в большую комнату, где за круглым столом уже сидят Жива с мужем, их старшая дочь Мура с мужем и их четверо ребятишек.

— Детишки уже поели. Но вот познакомиться с твоими родственниками хотят, потому и не уходят.

— Ну что ж давайте знакомиться, — я улыбаюсь.

— Амелина. Светлана, — представила я по очереди. — А это…

— Фии-фа! — выпалила самая младшая.

— Это наша младшая, — смутилась Мура. — Фииша!

— Очень приятно! — улыбнулась мама.

— И нам, и нам, — запрыгали вокруг нас дети.

20

После ужина мы отправились в нашу с Лимиусом комнату. Три кровати занимали все пространство комнаты.

— Ничего, поместимся, — говорю. — Правда… Нам, наверное с Лимиусрм вместе придется спать.

— А, кстати, где он? — спросила мама.

— Так, к Малышу побежал. Спокойный ночи пожелать, — отвечаю. — Он всегда бегает к нему перед сном.

И не успела сказать, как в комнату входит Лимиус держа драконенка на руках.

— Мам!

И уже мысленно продолжает: "Ему плохо. Что с ним? Ты ведь вылечишь"?

Я сажусь на кровать и Лимиус ложит мне драконенка на колени.

— Малыш, что с тобой? — я ощупываю мелкого.

Поднимаю безвольные крылышки. Лимиус опускается передо мной на пол. Мама присаживается рядом. И тоже гладит Малыша.

— А че, это правда маленький дракон? — Светка тянет к нему руку.

И как только она касается его, между наших трех рук пробегает… Молния! Вот прям, реально так! И эта молния не слабо так приложилась к драконенку.

— Ай! Ой! — вскрикиваем мы разом, отдергивая руки. Нас тоже разрядом прошло.

— А-а, чего это было? — выдала Светка.

— Н-не знаю, — говорю я.

— Мур-мяв! — Лимиус тыкается мордочкой в морду драконенка.

— Мальчик мой, прости! Я не знаю что с ним, — отвечаю Лимиусу.

— Мур! Мур! — Лимиус снова трется о морду дракона.

— Ну надо же! Ты че с лимкином то сделала? — раздается скрипучий голос гоблина.

Мы с мамой вздрогнули, а Светка вскрикнула.

— Че, че! В детство вернула, — возмущаюсь я. — Причем тут…

— Мамочки… — попятилась Светка. — К-кто это?

— Гоблин я, — представился тот сам и продолжил как ни в чем не бывало. — Я это уже давно заметил, я про то, что он силу летуну СВОЮ отдает!

— ?

— Они ж рождаются с умением ее только забирать! А он смотри — отдает ее! — и гоблин мохнатой лапой указал на Лимиуса.

А Лимиус мурлыкал и терся о драконенка.

— Да-а, дела, — протянул гоблин.

А мы все только глазами хлопали.

— А что с малышом-то? — пришла первой в себя мама.

— А так вы его к первозданному облику вернули, — как самой-самой разумеющееся сказал гоблин.

— Чего мы сделали? — обрела дар речи Светка.

— Как это? — удивилась я, снова поднимая безвольное крылышко драконенка.