— Извини, — шепчу. — Чем богаты.

Мыша и этому был рад. Воды б ему еще или фрукт какой сочный, подумалось мне.

— Жозефф, а можно найти где-нибудь фрукты? — спрашиваю.

— Чего? — он моргает.

— Э-а… ну сочный какой-нибудь… — не договорила, ибо не знаю как они тут называются — фрукты-то.

— А! Сочное! — так что же сразу не сказала. — И он вылезает из сена покидая сарай.

— Ну, — достаю мыша из рюкзачка, — побегай хоть по сену, а то сутки почти в рюкзаке сидишь. И как не задохнулся? И не сбежал?

— Че это? — вдруг раздается над ухом.

Я подпрыгиваю. Мыша ныряет в сено. Поднимаю голову и вижу — Жозефф с какой-то кринкой в руке.

— Э-а… — не знаю что сказать.

— Че это? — снова повторяет он. — Не фамильяр случаем?

"КТО"? — чуть не сорвался с моих губ вопрос.

— Ты где его умыкнула?

— Чего! — возмущаюсь я.

А он меня за руку берет и вдруг отступает.

— Ты чего? — спрашиваю.

— Вашество?! — он как-то охрип немного.

Я перевожу взгляд на свою руку и вижу фиолетовые разводы.

"Ну блин! Ну мыша! В соке меня извазюкал"!

— Да ты не так понял! — я поднимаю руку и хочу стереть след, но он делает шаг назад и говорит: "Я не понял сразу, простите".

— Ну ладно, — говорю я, — а в кринке-то у тебя чего?

— А… так это… сочное.

И он протягивает мне кринку. Заглядываю туда и вижу… молоко? Принюхиваюсь. Не, молоком не пахнет, а как ванилью пахнет.

— Пейте, не сомневайтесь.

Я делаю глоток.

"Х-м, вкус молочный явно, но с какой-то ноткой не пойму только чего".

А Жозефф тем временем говори: "Вам бы в опочивальню, вашество надо".

— Ой, не надо мне некуда. Я так устала, что и в соломе усну, ибо сил нет уже куда-либо идти.

— А так вот почему я вас не признал, — вздыхает Жозефф. — Силы почти не осталось у вас. Хорошо вы спите, а я покараулю.

Сил нет спорить, потому я просто киваю. Он уходит к двери, а я шарю рукой по сену.

— Ну где же ты? — шепчу. — Иди молоко пить.

Ответом мне была тишина. А так как света тут почти не было то и разглядеть я ничего не могла. Поэтому просто поставила рядом с собой кринку и провалилась в сон.

Снилось мне, что я дома с мамой и Светкой на кухне чай пью. И мама, как обычно мне выдает: " Не такой ты должна быть Эвелина!"

— Да какой же мама?

— Дарующей жизнь! — говорит мама. — Два дара жизни вместе с чистым светом возродят лимкинов и будет новая сила!

— Чего — в один голос говорим мы со Светкой.

— Главное успеть предотвратить гибель рода Аррилусов!

— Ну мать, ты даешь! — смеюсь я.

— Вы это серьезно тетя Амелина?

— Да, да, — вставайте уже.

— Чего? — удивляюсь.

— Вставайте уже, — повторяет мама голосом Жозеффа. — пора нам.

Выхожу из сарая и замираю. Наши коняшки стали другими! Вернее они остались вроде прежние, только изменились. Рога как-то позакрутились и телега или ее подобие сменилось на коляску или не коляску, но что-то типа ее, обложенную мехом.

— Ой, что это сталось? — удивляюсь я.

— Ну так как же, — говорит Жозефф, — дева знатного клана и на соломе как простая человечка.

— И чего? — удивляюсь.

— Чудная вы какая-то, — бормочет он, — и фамильяр у вас тоже!

— Э-а… — выдаю я.

— Вы явно из знатного клана. И сила у вашего клана должно быть большая суда по вашим волосам. Ибо я с таким цветом волос никого ранее не встречал среди простых человечек. Хотя фамильяром обычно такие не пользуются. А ведете вы себя вот прям как настоящая человечка.

— Не обижайтесь, — добавляет.

— Я, — вздыхаю. — просто не могу понять как я вообще тут оказалась. И если честно — всего боюсь.

— А вот это как раз объяснимо!

— Э-а… как это? — подскакиваю я.

— Ну ваша родня скорее всего Лимкины владения искать отправились. Их правда тысча весен никто не видел. Но легенда гласит, что если два дара жизни вместе с чистым светом возродят их род — то в мир придет новая сила, которая сделает равными всех. Видно они до сих пор в нее верили и отправились искать, ну и вас с собой взяли. Да только разве ж найдешь то, что просто легенда? Себя погубили только… — он замолчал.

— А почему ты мне помогаешь? — задала я давно вертевшийся на языке вопрос.