В то время моя жизнь состояла из стикеров для заметок, бесконечных совещаний, телефонных звонков в выходные, освоения энергичной деловой походки и знакомства с ортопедическими стельками. Заднее сиденье своей «хонды» я превратила в настоящее кладбище отходов – опустошенных пищевых контейнеров, кофейных стаканчиков и лифчиков. Лифчики я скидывала с себя, едва плюхнувшись в машину после особенно тяжелого рабочего дня, когда моя верхняя половина требовала немедленно предоставить ей больше воздуха и простора.

Мой доблестный труд на благо компании был оценен по достоинству. Я стремительно шла в гору и получала повышение за повышением. При этом объем работы тоже стремительно увеличивался. Росла и зарплата – правда, не так быстро. Заслужить восхищение и уважение коллег, стать гордостью компании, добавить к своему имени еще несколько званий и должностей – вот то, к чему я стремилась. Все эти достижения вызывали прилив дофамина, но чего-то все равно не хватало. Если честно, не хватало самого важного. Я не чувствовала себя счастливой. Что-то было не так, неправильно, ненормально.

Оглядываясь назад, я понимаю, почему так зверски уставала. Дорога на работу и с работы занимала два часа. Я вкалывала в офисе как минимум по десять часов в сутки и у меня не оставалось ни времени, ни энергии на то, чтобы даже просто побродить по городу, в котором я теперь жила. Я выбрала кафе рядом с домом и ближайший продуктовый магазин и забегала туда только по необходимости. Едва вернувшись домой с работы, снова садилась за руль, ехала через весь город к своему жениху Дрю и тратила на подготовку предстоящей свадьбы последние капли эмоционального топлива. В доме, где располагалась моя шикарная съемная квартира, находился бассейн, в который я ни разу не окунулась, и спортзал, который я посетила всего пару раз, хотя планировала регулярно заниматься спортом, а с соседкой по квартире так и не познакомилась. Понятно, что такой бешеный ритм жизни невозможно поддерживать постоянно.

Иногда я прислушивалась к себе и понимала, что все получилось не так, как я мечтала, но винила я в этом только себя. Научись благодарить судьбу, стисни зубы и вкалывай изо всех сил, не переживай по пустякам, и все будет отлично – эта программа стала частью моей ДНК. «Благодари судьбу за все хорошее!» – призывают декоративные фарфоровые тарелочки, которые любят коллекционировать старушки. Вот и мне, думала я, надо быть признательной – даже за то, что мне не нужно.

Но теперь-то я знаю: можно неустанно благодарить судьбу за все хорошее и вести учет благодеяниям и дарам, которые ниспосланы нам свыше, и в то же время понимать, что судьба не всегда одаривает нас тем, чего мы хотим по-настоящему.

Чем больше я задумывалась о своей жизни, тем менее однозначными становились ответы. Можно ли одновременно испытывать благодарность за все, что имеешь, и хотеть большего? Можно ли отказаться о тех благ, которые мне навязывают извне, и вместо этого стремиться к тому, чего я хочу на самом деле? Можно ли признаться самой себе, что у меня все в общем-то хорошо… но недостаточно хорошо?

Да, трудности неизбежны, и мы их переживем – не в первый раз. Но речь идет не об узкой темной полоске, за которой неминуемо появится светлая и широкая. Нет, я говорю о веренице бесконечных тяжелых дней, которые сливаются в беспросветные недели, месяцы, годы. Плохие дни становятся нормой, их число превышает количество дней хороших, и вот уже и не вспомнить, когда вы были в последний раз счастливы или радостно вскакивали утром с постели. Это сигнал: нужны перемены.

Честно признаюсь: я пахала как лошадь.

И могла бы этим гордиться.

Но на самом деле была глубоко несчастна и недовольна собой.

И мне выпал шанс это изменить.

Хорошо помню один разговор с моей начальницей – этот эпизод то и дело всплывает у меня в памяти, и я до сих пор считаю его весьма поучительным. Мы сидели у нее в кабинете, и я, окинув взглядом ее стол, заваленный бумагами, вдруг заметила фотографию, которую не видела раньше: на снимке улыбалась моя счастливая начальница, обнимая двух белокурых малышей.

Указав на снимок, я что-то вежливо спросила ее о детях. Начальница буквально просияла и поделилась со мной милыми пустячками, о которых в подобных случаях любят рассказывать гордые мамочки. А потом добавила, что ей удается проводить с детьми не больше часа по вечерам, пока они не лягут спать. Сделав такое признание, начальница поспешила перевести разговор на рабочие темы: похоже, она чувствовала себя виноватой по отношению к семье. Я тоже постаралась побороть в себе жалость и сочувствие, потому что поняла: меня ждет такое же будущее, если я не сверну с проторенной дорожки.

Сидя в кабинете начальницы, я ясно видела, по какой траектории пойдет дальше моя жизнь. Поздно вечером по будням – наши с мужем попытки наверстать то, что я упустила, работая в выходные. Встречи с друзьями отменяются, сил на них не останется. Ежедневно придется торчать в ненавистных пробках, злясь и чувствуя, как с каждой секундой тает драгоценное время, которое еще осталось от очередного рабочего дня. Не исключено, что когда-нибудь я сяду за стол моей начальницы и буду нетерпеливо посматривать на часы и ждать, когда можно будет помчаться с работы домой. И буду удивляться, почему в кабинетах начальников не делают окон – впрочем, понятно почему.