— Я — русский, — ответил ему Ник, не отвлекаясь от своего занятия.

— Возьми! — сказал марокканец, протягивая ему бумажный кулечек с горячими каштанами.

Ник принял неожиданный подарок. Поблагодарил и стал забрасывать их по одному в рот. Нельзя сказать, что жареные Каштаны ему понравились. Скорее, показались совершенно безвкусными. Но он их старательно прожевывал, наблюдая за представительством «Аэрофлота». За витринами представительства потух яркий свет и остался более тусклый, дежурный. Последним опять выходил Пьер. Он был так же одет и буквально теми же движениями закрыл входную дверь и направился в сторону Триумфальной арки.

Ник опять пошел следом. В какой-то момент Ник оказался слишком близко, сразу за спиной Пьера. Пьер резко остановился и нагнулся к ботинку. Ник едва увернул в сторону, прошел мимо. Спустился по ступенькам в переход на станцию метро «Георг Пятый». Там остановился. Он ждал, искоса посматривая на спускавшихся людей. Наконец, заметил Пьера. Пропустил его вперед.

В этот вечер Пьер по дороге зашел только в супермаркет, находившийся невдалеке от китайского ресторанчика. Купил там спагетти, бутылку белого вина и скромный букетик нарциссов. После этого пошел прямиком домой. Возле своего дома остановился. Ник, притворившись прохожим, прошел мимо и щел еще долго, ощущая на спине взгляд Пьера. Когда он наконец решил оглянуться — улица была пуста.

Что делать дальше — он не знал. Судя по покупкам Пьера — тот ждал в гости женщину или сам собирался идти в гости.

Пройдя мимо. Ник глянул на окна его дома. И тут же отвернул голову, заметив в освещенном окне второго этажа силуэт хозяина.

Настроение испортилось. Ник был почти уверен, что засветился. Теперь надо было собраться с мыслями и думать: как быть дальше. Остался позади китайский ресторанчик, возле которого притормозил старый «фольксваген-жук». Навстречу стали попадаться редкие прохожие, но по мере приближения Ника к станции метро прохожих становилось все больше, а у самой станции на центральной улочке этого микрорайона жизнь просто бурлила. Горел огнями «Макдональдс», напротив горел другими огнями молодежный клуб-дискотека.

Из припаркованного у бровки автовагончика симпатичный усатый турок продавал кебабы. Рядом на вертикальном вертеле обжаривалось мясо, с которого он время от времени срезал на металлический совочек подрумянившиеся края.

Ник купил у него кебаб и, остановившись у спуска в метро, стал жадно его есть.

В субботу они пообедали с Tatjanoi в ресторанчике. Оделась она весьма привлекательно, если не сказать соблазнительно. Под той же лисьей шубкой оказалось короткое платьице из упомянутого ею раньше синего кристалина. Платье так подчеркивало изящную фигуру, что взгляд Ника постоянно сползал на подчеркнутую платьем красивую грудь девушки.

После милых никчемных разговоров Ник снова спросил о Пьере. Tatjana в этот раз рассказала побольше об одном из своих начальников. Оказалось, что до недавнего времени семья Пьера — жена и взрослая дочь — жили вместе с ним. Но его контракт не продлили и он должен в феврале возвращаться домой в Москву.

Поэтому своих он отправил заранее, чтобы они купили новую квартиру и постарались к его приезду обустроиться. Помочь им в этом должен был его старший брат, работавший референтом Лужкова.

После ресторана они прошлись по Парижу. Tatjana показала Нику Монмартр, средневековую площадь Карэ. Он угостил ее мороженым в маленьком уютном кафе.

Себе взял кофе с коньяком.

Потом, сославшись на дела, Ник распрощался с девушкой. Поцеловал ее в щечку и пообещал позвонить в понедельник.

Приближался вечер. Вернувшись в гостиницу, Ник сходил в общую душевую.

Помылся, побрился. Непривычная тишина за окошком гостиничного номера объяснялась только выходным днем.

Одевшись и спрятав в карман «дутой» куртки пистолет. Ник вышел.

Доехал на метро до «Эглис Пантен». Шел десятый час вечера и у дискоклуба напротив «Макдональдса» толпилась молодежь. У входа возвышались два супермена-вышибалы. Оба негры.

Ник прибавил шагу и вскоре весь шум вечернего субботнего города остался позади. Он шел по длинной тихой улице, и дома, мимо которых он проходил, постепенно теряли в этажах — как люди в весе. Улица «снизилась» до двух-трехэтажных домов и особнячков. Вскоре позади остался и китайский ресторанчик.

Окна дома Пьера не светились. Значит, он еще не вернулся.

Ник осмотрелся по сторонам и выбрал самое удобное местечко — справа от входа в дом находился небольшой навесик, под которым стояли два зеленых мусорных бачка на колесиках. От навеса к улице шла узкая выложенная бетонными квадратами тропинка, чтобы мусорщикам было удобнее подкатывать бачки к машине.

Там, между левым бачком и стенкой, Ник и устроился. С этого места просматривался и нужный отрезок улицы, и подход к входным дверям дома.

Настроившись на «работу», Ник ни о чем не думал. Только вздрагивал каждый раз, когда слышал с улицы чьи-то шаги или проезжавший автомобиль. Подумал, что ведь Пьер мог вернуться домой и в машине. А что делать, если он вернется не один? Если с женщиной — не так страшно. Но если с другом или друзьями?