Шрифт:
И лишь один вопрос бился в голове. Почему Леша в это поверил? Почему…
Борис Геннадиевич постарался на славу. Даже видео с камер наблюдения здания своего офиса показал Леше. Где я пытаюсь проникнуть внутрь и кричу, что я невеста Алекса Стужева.
И ладно бы, было только это. Нет. Так же он достал видео с камер домофонов того дома, где на меня напали те два маргинала. С записями очевидно кто-то поработал, ведь на них я мило беседовала с теми мужиками больше часа, а нападение состоялось только в тот момент, когда мы втроем заметили Лешу.
Но не это выбило у меня почву из-под ног.
Те карточки, что держал в руках Леша, оказались фотографиями. И когда он мне их протянул, я чуть не потеряла сознание. В голове шумело, перед глазами появились противные мушки.
Я смотрела на фото, и не могла понять, как такое возможно.
Наша квартира. Наша спальня. Голая я на кровати… с каким-то мужиком. И так все достоверно… даже бинт на моей руке…
— Это все неправда, — выдохнула я, откладывая дрожащими руками фотографии на стол. — Леш, я никогда… это все твой отец, он…
— Серьезно? — перебил Леша, вскочив на ноги и схватив фотографии, практически швырнув их мне в лицо. — И что же он сделал? Напоил тебя, раздел и подложил под мужика? Так ты не спишь. Смотри, — он зло рассмеялся, — даже улыбаешься в камеру. Практически позируешь. И все это здесь.
— Нет, Леш, он…
— Хватит. Саша, ты сейчас соберешь вещи и уйдешь, — от появившегося холода в его взгляде мне стало трудно дышать. — И я очень надеюсь, что у тебя хватит ума никогда больше не попадаться мне на глаза.
— Это монтаж, — повторила я, чувствуя, как по щекам текут горячие слезы. — Я никогда не…
— Не хочешь уходить ты, уйду я, — Леша грубо оттолкнул меня, когда я попыталась преградить ему дорогу и не дать уйти. — Чтобы завтра тебя здесь не было.
Я смутно помню, как продолжила кидаться на него, задыхаясь от слез. Как пыталась остановить, цепляясь ледяными пальцами за свитер. Пыталась объяснить, давясь собственными слезами.
Но все было тщетно.
В какой-то момент я поняла, что в квартире кроме меня никого нет.
Только я и разбросанные по кухни фотографии.
28
Проснувшись, я не сразу поняла, что случилось и почему я лежу на полу в прихожей. А стоило вспомнить, как глаза снова запекло.
— Хватит, — рыкнула на себя и попыталась встать.
В глазах потемнело от слишком резких движений, да так, что я в прямом смысле плюхнулась обратно на пол, шумно хватая ртом воздух.
Нервные потрясения никому не идут на пользу, а мой организм однозначно является противником стресса. Кто бы мог подумать, что у меня такая низкая стрессоустойчивость…
— Сейчас покормлю, — пообещала я прибежавшему ко мне Людовику. — Дай мне пять минут, котик. А лучше все десять.
Кое-как поднявшись на ноги, я неуверенно прошла на кухню, наступая прямо на разбросанные фотографии. В горле мгновенно образовался ком.
Ускорившись, я открыла холодную воду и начала пить прямо из-под крана. Затем, повиснув на раковине, ополоснула ледяной водой лицо.
Стало чуть лучше. Физически. Тяжесть с души никуда не делась.
Пошатываясь дойдя до холодильника, я достала пакетик с кошачьим кормом и вывалила в миску, чуть не упав, когда наклонялась.
— Да что ж такое-то, — выдохнула я, опустившись на пол и навалилась спиной на дверцу шкафчика кухонного гарнитура.
Людовик радостно мурча поглощал свой завтрак, никак не обращая внимание на припадочное состояние своей кормилицы. Хотя, если судить по встроенным в микроволновку часам, время давно перевалило за обед.
Прикрыв глаза, я постаралась привести себя в норму. Успокоиться.
Ничего критичного не произошло, ведь так? Ну, поигрался Борис Геннадиевич с фотошопом. Молодец, конечно. Но Леша же не дурак! Я старалась смотреть на все объективно. Очень старалась!
Покажи кто мне такие фотографии с Лешей в главной роли, я бы тоже психанула. Но затем, чуть успокоившись, нашла бы несоответствия.
— Вот сейчас их и поищем, — прошептала я, потянувшись в сторону ближайшей фотографии начала пристально ее разглядывать.
И чем больше всматривалась, тем страшнее мне становилось.
Это была я. Не какая-то взятая из просторов интернета фотка, на которую налепили мое лицо.
Встав на четвереньки, я начала собирать остальные фотографии, тщательно изучая каждую.