– А зачем у меня спрашивает, кто это?

– Не знаю. Игнорируй. Город не называй. На всякий случай. Хотя сегодня ночью я отправила Игорю такой текст, что ушла с сайта и поклялась себе туда неделю не заходить. Типа разоблачила его мысли. В общем, настроение – а не пошли бы вы оба…

– Я его не знаю, а уж про город и говорить нечего.

– Ну и всё.

– Паше написала: «А кто это?»

– Ок. Понятно, что он с ума сходит. Но я не хочу к нему возвращаться. Хотя тот и написал ему, что не собирается жениться, это просто общение и что он против разводов.

– Да уж. Ты как?

– Ты знаешь, даже спокойнее стало. Вчера какая-то пружина во мне распрямилась, я в час ночи написала одну вещь (как бы в ответ на то, что он вечером прислал), отправила ему.

– Держись, будет тяжко – звони, поговорим. А что за вещь?

– Сравни. Сначала он прислал блюз какой-то и к нему перевод с английского. Ну, такое, многообещающее. «Я могу сказать – когда это случится, ты узнаешь…» Потом я понимаю, что пересланное сообщение – от другой его нашедшейся женщины, которая живёт в Лондоне. Меня как шибануло – это что, она для меня этот текст перевела? Или сама ему такое прислала? И вот ночью ответочка сочинилась. Перевод с мужского на общечеловеческий: «Ты подожди. Кто терпелив, будет вознаграждён…»

– Аня, завязывай с дрессировщиками, нужен нормальный человек рядом.

– Та да, по ходу, игрун ещё тот.

– Беги, дядь Мить, беги…

– Сегодня начинаю слушать курс «Путь женщины». Надеюсь, вправят тётке мозги.

– Я тоже очень надеюсь.

– А одной всё равно лучше, чем с Пашкой. Даже представить его рядом не могу. Навязчивая его любовь только раздражает.

– Боюсь, так легко не отделаешься.

– Пишет, не отвечаю. Адрес не знает. Пусть меня на «быстрых свиданиях» кто-нибудь во Владивосток увезёт!

– Знает место работы, да и с квартирой непонятка.

– Не умеет он. Ничего сам не умеет.

– Уговаривать будет.

– Это да.

– Ему же надо где-то жить.

– Посмотрим.

– Тяжело.

– Прорвёмся! Не в первый раз развожусь.

– Главное – чтобы в последний!

А Паша тем временем слал и слал фото, где мы вдвоём в разных поездках.

– Ну как так можно – взять и всё разом перечеркнуть, забыть? Предатель. Что-то не сохранили они очаг. Видать, у них не было курсов дурманящих, которые ломают семьи (под фото, где мы у памятника святым Петру и Февронье в Муроме).

– Сомневаюсь, что он заслужил её любовь тем, что мыл ей сапоги.

Вечером, видно, получил зарплату, пишет:

– Ладно. Оставлю тебе, родненькая, небольшой презент. Чтобы хорошо и сладко спалось. Тридцать штук даю (одну взял на проезд). Пока больше нет. Если не трудно, моя родненькая, активируй мою Тройку. И забери, пожалуйста, рыбу в морозилке и грибы. И банку солёных тоже. Цветы не поливал, сама смотри. Или напиши, что с ними делать. Тут твой этот… «женское счастье» который… зацвёл, два бутона.

– Хорошо, спасибо. Это спатифиллум. Даже странно, чего это он надумал…

– Анюта, ты моя единственная. Ты у меня вторая по жизни, ты ж знаешь первую. Может, простишь. Ну, хоть какая-то надежда есть. Уже приятно. Ты единственная. Пойми.

Да, почти всю зарплату Паша всегда отдавал мне, сам. Я никогда и не вникала в точные суммы его получки. И если на Украине сначала Паша получал больше, а потом, когда я выросла профессионально, наши вклады в семейный котёл стали сопоставимы, то здесь, честно говоря, его «презенты» были скорее приятным дополнением, на которое я всерьёз и не рассчитывала. А первую его я знала, конечно. Знала, как она сначала «окрутила» его, как потом не нужен он ей оказался… После их развода его дочку привозили к нам на праздники, позже она сама иногда приходила в гости. Он честно выплачивал алименты до самого окончания ею колледжа, дружески общался с первыми тестем и тёщей. Такой он у меня всегда был, дружелюбный, добрый, честный. Но, увы, это не помогло…

3 февраля

Утром Паша спросил:

– Ты когда вернёшься?

Отправила ему ссылку на пост «Мужчина меня тормозит».

– Я действительно готов работать над собой и развиваться. Потому что ты своей мудростью подтолкнула меня к этому решению.

Прозвучало красиво, но потом поняла – это цитата из того самого поста.

– Развивайся. Твои боевики и игры в шарики давно вызывают презрение.

– А надежда есть? Анюта, родная, а ты могла раньше подсказать, подтолкнуть, ударить? Так нет же, всё в себе держала. Партизан.

– Предлагала читать и раньше. Про отношение к играм говорила. Видела, что бесполезно. Было уже безразлично. Думала, так и проживу. Сейчас одной хорошо. Всегда так хочу жить. У меня слишком тяжёлая работа. И мне интересно и с собой. Научись быть отдельной личностью.

– Я подожду. Баба Вера говорила, что у тебя крыша поедет, но не думал, что в таком смысле. Привезла за тридевять земель, чтобы бросить? Тогда в колхозе был нужен, а сейчас ехай на х..

– «Ехай». Не мучь мне мозги.