— Я оскорблён, — объявил Люсьен.

— Тогда ты оскорбляйся, а я буду взбешённым, — решил Нокс.

Я взял своё пиво, хоть и не хотел его пить.

— И что же тебя так оскорбляет?

— То, что ты сомневаешься в моих способностях.

Честно говоря, Люсьен был практически корпоративным агентом 007. Вот только он был американцем, предпочитал бурбон, а не мартини, и работал в суровом мире политического консультирования, который наверняка имел некоторое сходство с международным шпионажем.

Он не распространялся о деталях того, что именно его компания делала для своих клиентов, но не надо быть гением, чтобы понимать — далеко не всё было законным.

— Я не знаю ничего о своих способностях. Но я знаю, что из нас троих ты единственный, кто реально сидел в тюрьме.

Это был пи**ец какой подлый удар, и мы все это знали. Чёрт, да я сам хотел врезать себе по роже.

— Извини, дружище, — сказал я, потирая большим пальцем местечко между моих бровей. — В последнее время я стал несдержанным.

Моё терпение, скорее всего, вытекло из меня вместе с той лужей первой отрицательной на обочине дороги. Вот почему мне не хотелось находиться в обществе людей.

Он пренебрежительно махнул рукой.

— Да всё нормально.

— Нет. Не нормально. Ты всегда меня поддерживал, Люси, а я как мелочный мудак наезжаю на тебя. Я прошу прощения.

— Если вы двое начнёте обниматься, я ухожу, — пригрозил Нокс.

Чтобы побесить его, я притянул Люсьена в медвежьи объятия. Моё плечо заныло, но почти в хорошем смысле слова.

Люсьен дважды хлопнул меня по спине. Я знал, что мы придуриваемся перед моим братом. Но всё же моментальное прощение от моего самого давнего друга как будто дарило почву под ногами. Это блекло в сравнении с тем укореняющим жаром, что будило во мне прикосновение Лины. Но это всё равно имело значение.

Мы повернулись к Ноксу, улыбаясь.

— Пиво с собой заберёшь? — поинтересовался я у него.

— Засранцы, — буркнул Нокс.

— Я правда сожалею, Люси, — повторил я.

— Ты прощён. Ты многое пережил.

— Ты поэтому торчишь в городе в вечер понедельника, вместо того чтобы управлять своей злобной корпоративной империей?

Губы моего друга изогнулись.

— Серьёзно, дружище, если ты в городе лишь для того, чтобы присматривать за мной, то ко мне и так приклеился мистер Вооружённые Усы, — сказал я, кивнув в сторону Нолана. — Тебе не нужно торчать здесь и терять свои деньги.

— Управление злобной корпоративной империей подразумевает наличие команды, которая может справиться сама, пока я занят другим.

— Ты же не мотаешься туда каждый день, нет? — дорожное движение в северной Вирджинии представляло собой особенный круг ада.

Нокс хрюкнул.

— Не прослезись от этого жеста. У империи есть вертолёт. Люс просто использует тебя как повод позабавиться со своей игрушкой.

— Главное не приземляйся на крышу начальной школы. Мне не надо, чтобы вдобавок к федералам и маршалам меня донимала ещё и ФАА3.

— Как дела с планированием свадьбы? — спросил Люсьен, меняя тему.

— Вы можете поверить, что Маргаритка подумывает о белых льняных скатертях на столиках? Ну типа, ёб вашу мать, это вечеринка в Нокемауте, мы же будем проливать всякое дерьмо. Я не хочу, чтобы наш приём выглядел так, будто столики застелены простынями, на которых кто-то обоссался, а потом был убит.

Мой брат определённо умел нарисовать нужный образ.

— Так что ты выбрал? — спросил Люсьен.

— Тёмно-синие, — с гордостью сказал Нокс.

— Прекрасно, — Люсьен одобрительно кивнул.

— Между прочим. Вы оба шаферы, — мой брат взглянул на меня. — Пожалуй, ты можешь быть главным шафером.

***

Я вытерпел час и пятнадцать минут и чертовски гордился собой. Я потягивал вторую бутылку пива, давал в основном подходящие ответы и попрощался, когда Наоми позвонила Ноксу и сказала, что Уэйлон погнался за скунсом, на которого он запал, и тот его обрызгал. Опять.

Мы попрощались, и я изо всех сил постарался не рвануть к двери.

Я даже помедлил у столика Нолана, пока тот надевал пальто.