— Что ты делаешь? Перестань немедленно! — обескураженно лепетала Сони, пытаясь сопротивляться.

Камал остервенело рвал на ней одежду, не обращая внимания на её жалкие потуги остановить его. Белая блузка, разорванная надвое, свисала на плечах, сползая к рукавам. Шелковый бюстгальтер отлетел в одну сторону, в другую сторону полетела юбка, покорно разойдясь по швам от молнии, что без кокетства плавно заскользила под натиском его рук.

Он схватил её кулачки, которыми она старалась дать отпор, и сцепил их на запястьях одной рукой. Второй рукой он вновь чуть сдавил ей горло. Вжался в её тело, упираясь окаменевшим членом.

Кислороду вновь стало до жути не хватать. Сони закатила глаза, прикрывая веки от этого дурмана. Она прикусила губу, чтобы не застонать в голос. Уже не от боли, а от дикой страсти, что колом упиралась ей в промежность. Боль на грани с наслаждением от ощущения того, как его откровенный бугор тёрся и чуть ли не таранил её сквозь грубую одежду.

Тело предательски отзывалось на его прикосновения. Несмотря на его ярость… жёсткие захваты… грубые ласки… тело отключило холодный рассудок и само ластилось к его рукам… как и его руки рефлекторно узнавали родные изгибы тела, вспоминали каждое прикосновение, доставляя ей безграничное наслаждение…

И этот дурман вдобавок с дефицитом кислорода затянули её в болото искушения. Вязкое и тягучее.

Всё еще противясь своей полной капитуляции, Сони взмолилась:

— Не надо, пожалуйста.

Камал прижался к щеке Сони и грубо выдохнул, крепко сжимая грудь, перекатывая затвердевший сосок между пальцами, оттягивая его:

— Не надо???

— Нет… не надо… пожалуйста, — шептала Сони, сдавливая стоны, кусая губы.

Но в ответ она услышала, как треснула ткань трусиков, и рука Камала дерзко легла на пульсирующий бугорок, проникая во влажные складки.

Внутри всё засосало, глубоко втянув воздух, Сони замерла. А Камал победоносно прорычал, растягивая слова и смакуя триумф:

— Вла-а-ажная, как всегда!

Камал вонзил два пальца в её жаркое лоно, которое жадно поглотило его до последней фаланги. Обволакивая своей влагой. Тесно сжимая упругими стенками влагалища. Сводя с ума Камала еще больше.

Его пальцы умело задвигались в привычном ритме и Сони не смогла сдержать приятный стон, что вырвался непроизвольно из груди против её воли. Бедра непроизвольно подались вперед. Дрожь пошла по всему телу. Комната поплыла перед глазами Сони.

— Так значит, нет? Лгунья, маленькая лгунишка, — тяжело дыша, выдохнул Камал, опаляя жаром её шею, и продолжая таранить её пальцами.

— Нет… — хрипло прошептала Сони, сдавливая стоны.

Но её тело говорило обратное. Оно вздрагивало от дерзкой ласки и само насаживалось, желая глубже ощутить его пальцы.

— Так мне остановиться? — посасывая мочку уха, прошептал он ей в ушко. А пальцы, не сбавляя ритма, продолжали сладко скользить в её лоне, заглушая голос разума и отдавая власть гормонам.

Сони тяжело задышала.

Она даже не заметила, когда её руки переместились на его плечи. Руки притягивали его сами, лаская могучую шею.

Она уже не осознавала, что творит, что делает, что говорит…

— Нет… пожалуйста… не останавливайся… — из глубин сознания она услыхала, как простонали её уста.

Всё вокруг померкло.

Он жарко целовал её шею, опускаясь к жаждущим поцелуев затвердевшим горошинкам на груди.

Сони закатила глаза, запрокидывая голову и задыхаясь от голода по нему. А в низу живота закручивался тугой узелок.

«Плевать!

Хочу!

Безумно хочу немедленно получить свою порцию удовольствия», — кричала каждая клеточка, пронзая её тело электрическими разрядами.

А после… гори всё синим пламенем! Пусть хоть придушит, после этого моментально. Главное, сейчас! Здесь и сейчас, получить освобождение от этого цепкого захвата, затягивающего в жгут всё её естество. Который натянул всё её тело в тугую струну. И теперь Камал так умело дёргал эти струны, словно играл на инструменте, заставляя каждую струну издавать свой звук, соединяя которые преобразовывал в страстную мелодию.

Обезумев от напряжения в теле, Сони сама впилась в его губы жгучим поцелуем.

Но Камал резким движением повернул её лицом к стене и вжался всем телом. Прозвучал звук разрывающегося пакетика. Одним движением пальцев он натянул презерватив и вонзил в неё член до упора, что Сони не сдержала сладкий вскрик. По позвоночнику пробежался лёгкий холодок, окатив мелкой дрожью.

— Ты этого хотела? — прорычал Камал, тараня и вдалбливаясь так глубоко, что Сони сладко вскрикивала и стонала в голос.