В то, что говорит Рико, верят. Другие художники, клиенты, все, чье мнение может иметь значение для моего будущего. Он может покончить со мной так же быстро, как сделал из меня что-то. Меня это злит, я ненавижу, когда кто-то дергает меня за ниточки по любому поводу, но сейчас я ничего не могу с этим поделать. И даже если он может быть засранцем, высокомерным и жадным, я благодарна за то, что многому научилась у него и за те возможности, которые я получила. Я не могу игнорировать тот факт, что мне лучше, чем многим художникам в этом городе, да и во многих других местах, если честно.

Женщина за прилавком приносит мне пакет с едой на вынос, подталкивая его ко мне, и я благодарю ее и даю чаевые. Я оставляю пад-тай для Брендана на стойке регистрации, чтобы он закончил с текущим клиентом, и возвращаюсь на свое место с супом из лемонграсса и пенопластовым контейнером с салатом из ларба. Мои чаевые лежат в конверте рядом со мной, и я сортирую их, выдыхая, когда понимаю, что заработала почти вдвое больше, чем рассчитывала. Это, помимо платы за татуировки, выведет меня в плюс на этой неделе.

— Эй, Эбенезер Скрудж. Хочешь пойти со мной поесть или так и будешь всю ночь сидеть и считать свое золото? — Брендан высовывает голову из-за стены, отделяющей его участок от моего, когда его клиент уходит.

— Твой ужин на стойке регистрации. Иди сюда, я уже ем. — Я засовываю деньги обратно в конверт.

— Конечно. — Брендан идет по магазину, немного приглушает музыку, берет свой пенопластовый контейнер и садится на мой стул.

— Теперь мне придется снова его вытирать. — Я морщу нос, глядя на него, его ноги стоят на нем, босые и подтянутые под себя, когда он садится.

— Это займет пять минут. Не драматизируй. — Брендан заглатывает лапшу. — Похоже, ты неплохо подзаработала этим вечером.

— Это не поможет, это точно. — Я зачерпываю немного острого салата и достаю свою бутылку с водой. — Налоги на недвижимость выросли. Это и ипотека...

Брендан прислонился к спинке стула, вертя вилкой в лапше.

— Не осталось ничего, что могло бы помочь? Совсем ничего?

Я качаю головой, прикусывая нижнюю губу. Мне не нравится говорить об этом, но я знаю, что Брендан спрашивает из лучших побуждений. Возможно, он единственный человек, с которым я могу об этом поговорить.

— Мой отец не умел экономить. Того, что у него было, хватило на оплату оставшихся медицинских счетов и похороны, и все.

Брендан сочувственно хмурится.

— Черт, это тяжело, Эм. Хотел бы я еще чем-то помочь...

— Ты хороший друг, и этого достаточно. — Я принудительно улыбаюсь и возвращаюсь к своему супу. Я не люблю жаловаться другим на то, что происходит в моей жизни. Лос-Анджелес - тяжелый город для жизни. Я знаю, что Брендан снимает крошечную однокомнатную квартиру, в которой даже нет кухни и которая стоит лишь немного меньше, чем моя ипотека. Мне повезло, что не приходится иметь дело с арендодателем или повышением арендной платы, хотя, полагаю, ТСЖ и налоги на недвижимость ненамного лучше.

— Если тебе понадобится кто-то для ремонта квартиры..., — пожимает плечами Брендан. — Мой парень довольно рукастый. Уверен, он сможет прийти и помочь со всем, что тебе нужно.

— Я обязательно буду иметь это в виду, — говорю я ему, но по тому, как Брендан смотрит на меня, могу сказать, что он знает, что я несу полную чушь. Я всегда не любила просить об одолжениях. Мне не нравится чувствовать себя так, будто я кому-то что-то должна. Это не самая лучшая черта характера, мой отец быстро заметил это, когда был жив, но я не знаю, как это изменить. С самого детства я была яростной независимой, и я так и не выросла из этого. Эта черта передалась мне по наследству, и я всегда указывала на нее, когда отец меня за это ругал.

При этой мысли у меня перехватывает горло, и я немного поперхнулась супом и закашлялась. Я смаргиваю слезы, выступившие на глазах, не желая плакать в присутствии Брендана. Я не знаю, какой срок давности у горя, но я надеялась, что оно начнет утихать через шесть месяцев. Но вместо этого оно по-прежнему свежо, как новая рана. Я все жду, что услышу шаги отца в квартире или почувствую запах дыма с балкона, где он всегда курил свои сигареты.

Что в конце концов и погубило его, с обидой думаю я, быстро моргая, когда ем очередную ложку супа и стараюсь не подавиться им на этот раз.

— Тебе лучше не болеть. — Брендан игриво отшатывается от меня, явно пытаясь разрядить обстановку. — Я не могу позволить себе остаться без работы. И ты же знаешь, что Рико наплетет нам всякого дерьма, хотя именно из-за него любой из нас, возможно, заразится тем, что у него есть.

— Я тоже не могу себе этого позволить. Но я в порядке. Просто немного пересохло в горле, вот и все. — Я тяжело сглатываю, даря Брендану еще одну вынужденную улыбку.

— Ага. — Он смотрит на меня так, будто знает, что происходит на самом деле, но не лезет дальше. Это одна из тех вещей, благодаря которым мы так хорошо ладим, Брендан не слишком настойчив в разговорах о личном, и он знает, когда отступит, если попытается. Я вообще не люблю говорить о своих личных проблемах, так что это взаимовыгодное сотрудничество.