Я непроизвольно взвыл.

— Говорит правду, только не всю, — вынес вердикт “Азазелло”. — Тащим его в лагерь, пусть полежит. И надобно искать капитана.

— Погоди, Азиз, — остановил Гасан здравомыслящего коротышку. Как я с именем угадал-то, а!

— Эта тварь напугана и сейчас в наших руках, — старик угрожающе потряс ковшиком. — И да, он не врет насчет Бен-Ганаша: многие это подозревали! А капитан никого не слушал, и привел нас в пасть к демону… Заставим оборотня указать нам дорогу, и сами заполучим сокровища! А капитан… ну что же…

— Если Грим от него отвернулся, то и зачем нам такой капитан? — вякнул носатый, перед этим предусмотрительно спрятавшись за халат Гасана.

Татуированный качок выхватил саблю:

— Бунт? Гасан, хочешь бросить своих боевых товарищей в яме ловчего? Бурдюк, а ты что молчишь? Вака?

— Жду, — усмехнулся толстяк, на шаг отступивший от всех остальных.

Пигмей, ни слова не говоря, поднес к губам кулак и плюнул. Качок всхлипнул и повалился спиной в кусты, из шеи у него торчала игла.

— А, вот, дождался, — Бурдюк отсалютовал старику. — Я с вами, Гасан.

Они вчетвером повернулись к “Азазелло”.

— А ну стоять, сволочи! — рявкнул тот. В руке у него был… пистолет. Старинный однозарядный кремневый пистоль, дуло которого было направлено прямо мне в лоб.

— Как я стреляю, вы знаете! — прорычал Азиз. — Лишний чих — и я развалю башку этому бесценному оборотню, который знает дорогу к кладу! Особенно ты, Гасан, стой спокойно!

“Хоттабыч” застыл. А потом деланно улыбнулся.

— Ай-яй-яй, Азиз! Что же ты? Зачем оставаться на стороне неудачников? Мне казалось, тебе тоже не нравится капитан Хызыр! И его свита.

— На нравится, — криво усмехнулся Азиз. — Видишь ли в чем дело, Гасан: мне вообще никто из вас, уродов, не нравится. Но ты ведь знаешь: после предыдущей нашей передряги я обязан Лухраспу свободой, а это долг чести. Ну а Лухрасп — человек Хызыра…Не двигайся, старый лис! Или выстрелю.

А Гасан действительно медленно поднимал руки: как бы в примирительном жесте.

— Ну-ну-ну, Азиз! Каждый из нас кому-нибудь да обязан… К чему пустые угрозы? А они пустые… Спящий ведь тут же воскреснет на ближайшем камне!!

— Ах ты… — осознав, что дал маху, Азиз резко перевел ствол на Гасана.

…Тот щелкнул пальцами. Мигом позже раздался еще щелчок — это “Азазелло” нажал на спуск. Однако выстрела не случилось. Коротышка крутнулся на месте, чтобы броситься наутек, но пигмей снова плюнул иглой. Азиз, проскрежетав крюком по стволу дерева, упал лицом вниз.

— Сын паршивой собаки! — выругался Гасан, плюнув в него еще раз, но уже самым обычным образом. — Заставил меня сжечь заклинание… Вака, они совсем?..

Пигмей невозмутимо кивнул.

— Экий ты кровожадный дикарь, — покосился на его трубку Гасан. — Свои были парни всё-таки… С параличом иглы кончились, что ли?

Вака развел руками: мол, чем богаты.

— Ладно… Бурдюк, оттащи их поглубже в заросли, а то все же, не ровен час, вернется Хызыр — наткнется. Потом помянем!

Толстяк, пыхтя, принялся выполнять приказ, не постеснявшись сунуть себе за пояс пистоль и кошель с монетами, срезанный с пояса Азазелло.

Все это время я пытался поймать момент, чтобы вытащить из-за пазухи Коготь и освободиться, но носатый крысеныш следил за мной и, радостно скалясь, тыкал факелом. Здоровья слетела уже почти половина.

— Гасан… — прохрипел я. — Есть пара условий…

Маг, ухмыляясь, приблизился.

— Это какие еще условия, оборотень?

— Во-первых, отпустить меня и еще того гнома, который у вас в плену. Во-вторых, не трогать эльфийку и полудемона, если они нам попадутся. В-третьих, вели своему ублюдку убрать огонь и вытащите меня из сети: иначе я не смогу идти.

— Конечно, — согласился Гасан, — положись на пирата! Эй, Грибо, погаси-ка и впрямь факелы, кроме одного. Мы ведь не знаем точно, где капитан… А этого вынь из сетки, но свяжи руки — за спиной.

Он наклонился, почти коснувшись меня грязной седой бородой.

— Мы отпустим тебя, когда откопаем клад, оборотень. А твоего друга гнома — когда вернемся сюда. Это ведь честно?

— Ладно, — согласился я. — Но вам бы, ребята, кирки. Или лопаты. И носилки!

— Ты прав, — Гасан отдал приказ пигмею, и тот вскоре притащил инструменты, обернутые в холстину. — Я ждал, вспомнишь ли ты об этом. Я все сильней начинаю тебе верить, оборотень. Теперь говори, где клад.

— Я могу только показать место. Идите за мной.