— Нанако, хочешь я верну тебе возможность ходить?

Девочка вздрогнула, а затем спросила сухим голосом:

— А в обмен?

— Ничего. Просто так.

Это была неправда.

К этому времени я запросто умел нарушать законы мироздания — по крайней мере в тех мирах, где был повелителем. Иногда мне было удобнее делать это с помощью уже освоенных навыков, например, магии (как тогда с Натаниэлем), но при этом все мои «чудеса» нарушали стабильность конкретного мира… и моего рассудка.

На первый взгляд может показаться, что мои соперники, Они, Владыки кошмара были безумцами, которые хотят уничтожить вселенную — на самом деле они хотели сделать её «совершенной». Перестроить по своему разумению. Я же хотел сохранить её в первозданном обличие, а значит с моей стороны было по меньшей мере странно нарушать естественный порядок вещей.

Драконы, вампиры и так далее были необходимым злом, которое позволяло мне поместить мир в сферу моего влияния. В то же время исцеление бедной девочки было сугубо эгоистичным поступком. А ведь именно эгоизм был Их главной отличительной чертой.

В своё время я отказался приносить жертвы ради спасения мира. Это был правильный ответ. Но теперь передо мной стояла другая дилемма. Теперь я мог нарушить законы мира, чтобы «исправить» последний, как это делали Они. Возникает закономерный вопрос: почему бы не пойти ещё дальше? Почему бы не исцелить вообще всех калек? Не выправить мировую несправедливость? Почему бы не сделать мир… лучше?

Зачем я продолжаю следовать постулатам своего безумного предшественника?

Нет, Они тоже были неправы, но только потому что Их представление касательно идеального мир было неправильным. У меня же всё получится как надо. Я сделаю его действительно правильным, совершенным, я…

Но это была склизкая дорожка.

Возможно мне следует остановиться, удержать себя, пока ещё была такая возможность.

…Впрочем, раз я уже сделал предложение, забирать его назад будет совершено неправильно:

— Хочешь?

— … Да.

Я медленно кивнул, приподнял руку и попытался щёлкнуть пальцами. Не получилось. На мне всё ещё были перчатки, и вместо «щёлк» раздался шершавый шелест, вместе с которым разлетелись налипшие на ткань снежинки.

Я услышал быстрый вздох и посмотрел на Нанако.

Через меховые штаны девочки резко протянулись и затрепетали беленькие ножки.

— Не вставай, нужно найти тебе обу…

Не успел я договорить, как девочка резко потянулась вперёд и секунду спустя уже стояла посреди белоснежного снега. Стояла неуверенно, неровно, как будто находилась на огромной высоте.

Я хотел остановить её, но в последний момент удержал себя.

Нанако глубоко вдохнула, сотрясая своё дрожащее тельце, и шагнула вперёд. Затем ещё раз. Затем ещё раз… Она шла неуверенно, словно младенец, который впервые пытается ходить.

Наконец она упала коленями на снег.

Я направился к ней, намереваясь приподнять её на ноги, и замер, когда услышал всхлип. Нанако дрожала. Всё сильнее и сильнее, и причиной тому был совсем не холод. Наконец она вскинула голову и заревела, обливаясь мириадами сверкающих слёз…

После этого у меня оставалось совсем немного дел в Мире Ямато, хотя и довольно важных.

Ради них я съездил в главное министерство. На пропускном пункте перед ним у меня возникли некоторые проблемы. По всей видимости пропуск Ямато аннулировали, когда она перестала быть Стражем, и охранники ни в какую не хотели пускать меня на территорию. Пришлось прыгать и размахивать руками перед камерой, прежде чем пришёл приказ проводить меня в здание.

На пороге последнего меня встретили растрёпанные тёмные волосы, очки, белая рубашка и невыносимая улыбка

— Добрый день, мисс Надесико, — сказал Куросаки. — Что-то случилось?

— Плановая проверка.

— Понимаю. Желайте пройти в мой кабинет?

Я кивнул.

Не то чтобы Куросаки был особенно приятным собеседником — каждый раз, когда мы говорили, у меня было такое ощущение, будто в ногах у меня извивается ядовитая змея, — но зато он прекрасно разбирался в том, что происходит на политической арене этого мира.

По прибытию в его кабинет я перешёл сразу к делу и спросил, что случилось за время моего отсутствия. Он улыбнулся и заговорил. Рассказ получился долгий. Для начала, НИСы действительно перестали появляться после нашей победы над Вестником. Как, собственно, и заражённые. Теперь человек мог сколько угодно смотреть на злополучную фотографию или слушать проклятую запись и ему ничего не будет.

Даже те заражённые, которые находились в искусственной коме — которых Мицубиси хотел использовать для своего теракта, — теперь проснулись. Некоторое время велись дебаты касательно того, насколько безопасно было возвращать их в нормальное общество, но доктор Сигеру положила им конец, когда заявила, что теперь они совершенно безопасны.