Но, конечно, истинное проявление моей власти над собственной жизнью заключалось в том, что я всегда был волен эту жизнь оборвать. «Из сделки с темными богами нет выхода» — так говорят слабые и трусливые, но правда в том, что выход есть всегда. Мне достаточно вознести одну молитву Нильф, и Третья заберет мою душу, закроет наш договор. Это тоже было проявление власти, которое доступно немногим.

Но вот теперь я получил в свои руки тот сорт силы, который всегда избегал.

Статус.

Обязательства.

Минимум возможностей.

Я был благодарен судьбе за то, что Ирен нет рядом, и она не может наблюдать этот момент, заходясь своим чарующим звонким смехом. За мной сейчас наблюдал Эрегор, но мой ученик держался в рамках приличий и, чувствуя мое внутреннее раздражение, старался вести себя как можно осторожнее.

— Учитель, все прошло так, как мы и планировали, — тихо сказал эльф, закрывая за собой дверь в кабинет бургомистра. — Гномы все сделали за нас. Пламенная речь мастера Зинаса убедила горожан в том, что вы — спаситель Мибензита и город ждут куда более суровые испытания, нежели воздействие Уз Крови.

Я вспомнил стремительно прошедшее в полдень вече. Бесконечная толпа горожан, крепкий высокий помост, наглые речи Гинника и Кебера, в которых старый бургомистр и купец пытались опорочить меня. А потом — выход делегации мастеровых. Не только гномы, там хватало и людей, а значит никто не смог бы сказать, что все это устроили подгорцы. Меня поддержал весь цех реальных хозяев Мибензита, ведь если подумать, что такое торговля без людей, которые производят товары? Никому не нужен купец, если нечем торговать. Да, Мибензит существовал за счет рабов, но выбрось из караванов гномью броню и оружие, выгони из города кожемяк, бондарей, ткачей и пивоваров, и за год город вымрет. Если работорговля — это жир Мибензита, то обычные ремесла — его кровь и хребет. И мастеровые напомнили прочим жителям города этот простой факт.

А еще во время вече прозвучало пугающее и нелюбимое людьми слово: «война», и прозвучало оно из уст тех самых мастеровых. Они прямо заявили, что город должен готовиться к войне с Мордоком, и лучший для Мибензита вариант — темный колдун вместо заплывшего и жадного Гинника, который просто продаст город северному захватчику в обмен на сохранение своего статуса. О моем же стремлении уничтожить Мордока знал если не каждый встречный, то очень многие люди, как в самом городе, так и за его пределами. Фактически, жители проголосовали за варлорда, а не за нового бургомистра. Никто не желал жить под пятой самозванного правителя, а если нападут на Мибензит, то помочь нам будет долгом всех близлежащих селений.

— Надо подготовить документы на размещение аванпоста и гарнизона Н’аэлора, — сказал я в полумрак комнаты. — Ты должен приступить к укреплению города как военачальник.

Из гостевого кресла, отодвинутого к самому окну, на меня сверкнул красный глаз Эрегора.

— Учитель, вы же понимаете, что командиром сделают Филверелла?

Этот вопрос тревожил меня давно. Проклятый командор, который свалился на меня как наказание. Я думал, что смогу выдворить заносчивого темного обратно в Вечный Лес, но после нескольких бесед с опальным советником я понял: если я выдвину Филверелла вперед в вопросе подписания договора с Налором, то титул командующего новым аванпостом получит именно Филверелл. Это была почетная и значимая должность, да и Ирен, судя по всему, не горела желанием лицезреть Филверелла при своем дворе. А наличие в городе меня и Эрегора было гарантией для королевы, что командор не наделает дел…

Сложно, все слишком сложно. Надо действовать проще.

— А что, если просто убить его? — спросил я у темноты кабинета. — Без затей, как в старые-добрые времена? Филверелл достаточно заносчив, чтобы быстро потерять всякий страх и опять выкинуть что-нибудь такое. Он считает, что его происхождение защищает его от моего гнева, ведь за его спиной вся мощь Вечного Леса…

— Для этого потребуются серьезные причины, учитель, — ответил советник. — Очень серьезные. То, что вы заставили покалечить одного из его заместителей — скажем так, приветственный жест Владыки Демонов, уверен, меньшего от вас и не ожидали, учитывая состояние моего лица. Но Филверелл… Его не получится зарезать как безродную собаку, если вы не планируете объявлять войну Налору.

Воевать с эльфами я в самом деле не планировал.

Следующим днем я отправился в город с визитом вежливости. Большой крепкий дом в том же районе, где располагался торговый дом Н’аэлора, пара охранников на крыльце, недоуменные взгляды. Эрегора я с собой не брал — сегодня у него было много дел, он вступал в роль официального заместителя бургомистра и на плечи советника Ирен навалились все те вопросы, решение которых он откладывал под предлогом недостатка полномочий. Ну что же, я очень надеялся, что очередь из просителей рассосется хотя бы к концу недели.

Господин Гинник увидев меня в собственной прихожей сначала опешил, после — схватился за ладонь, на которой не хватало одного пальца.

— Что вам нужно?! — взвизгнул мужчина.

Я молча продемонстрировал пустые руки и отсутствие даже моего кинжала на поясе, не говоря уже о мече, после чего сказал:

— Уважаемый господин Гинник, я думаю, нам нужно поговорить.

— Пришли глумиться?! — взвился бывший чиновник. — Вам не хватает города, так вы пришли издеваться надо мной?

Я внимательно посмотрел на прошлого бургомистра. Все же, измельчала порода Гинников. Я помнил, как слава его деда гремела даже в Гирдоте и как люди обсуждали нового градоуправителя соседнего города, отпуская шпильки в сторону увальня, заседающего в родной городской управе. А что я вижу теперь? Мелкое трясущееся от гнева и страха создание. Прибудь в Мибензит этот Гинник, а не его предок, то он бы даже второй статьи в купеческой гильдии не добился, не говоря уже о статусе потомственного бургомистра.