— Я так и думала, что вы придёте с подругой, Алёна Дмитриевна, — говорит она после приветствия и жестом приглашает нас присесть напротив. — Вы захватили документы, которые я просила?

— Конечно, — кивнув, Алёнка лезет в сумку и достаёт две папки: синюю и зелёную. — Вот.

— Отлично, — женщина тут же принимается за изучение содержимого, а мы делаем заказ.

В зале играет ненавязчивая музыка, на мой вкус, слишком громко. Мы молчим, не желая мешать адвокату. Терпеливо ждём её вердикта, потягивая фруктовый чай, к которому я заказала рулетики с шоколадной начинкой, а Алёна — вишнёвый пирог с мороженым.

Спустя несколько минут начинаю чувствовать на себе чей-то пристальный взгляд, но найти его источник не получается — обзор закрывает угол зала и колонна, у которой к тому же растёт в большой кадке деревце.

— Ну что ж, — отвлекает меня задумчивый голос, и я тут же перевожу внимание на женщину. — Не всё так плохо. С этим можно работать. Скажите, Алёна Дмитриевна, ваш муж в последнее время вёл себе необычно?

— Необычно? — задумывается подруга, стараясь что-нибудь припомнить. — Сложно сказать — мы уже несколько месяцев вместе не живём.

— И всё же, — мягко настаивает адвокат. — Может быть он связывался со странными людьми? Количество денег резко изменилось? Может, были странные звонки?

Наступает относительная тишина. Теперь молчим, чтобы не сбить Алёну с нужной мысли.

Я видела её мужа мельком и один раз, но и так могу с полной уверенностью сказать — мутный тип. От него за версту веет опасностью. Притом не притягательной опасностью, которая есть вокруг сильных мужчин с бешенной харизмой и огромным запасом тестостерона, от которых так и веет сексом, а отталкивающей, разящей гнилью, подлостью. Да, мужчина выглядит хорошо, явно следит за своей внешностью, но это всё перебивается от ощущений, которые он вызывает при взгляде в его глаза, при взаимодействии с ним.

— Вокруг него полгода-год назад постоянно оттиралась девица одна, — медленно произносит Алёнка. — Я сначала жутко ревновала, а потом заметила её странное поведение. Рядом с Максом она вела себя пай-девочкой, робкой, хрупкой, стесняющейся, но при этом одевающейся в откровенные наряды на грани, а вне его поля видимости превращалась в циничную хищницу. Сначала я думала, что она охотница за богатыми мужиками, но потом подслушала её разговор.

— Содержание помните?

— Примерно, — замолкает, чтобы сосредоточиться и ничего не упустить. — «Поставка почти налажена. Он на крючке, осталось немного.» Потом она рассмеялась и заверила, что «этот трусливый олух» никуда теперь не денется. Я так и не поняла о ком она говорила, но у меня имелись мысли, которые я отгоняла.

Елизавета Марковна, помолчав, достаёт телефон, набирает кому-то сообщение.

— Я подниму связи, мы покопаемся, — говорит она. — Чётких сроков сказать не могу. Имя вашего мужа, Алёна Дмитриевна, кажется мне знакомым, поэтому процесс может задержаться. Что-то мне подсказывает, что в вашем деле много подводных камней. Но вы не переживайте — мы со всем разберёмся. Со мной как раз приехал один толковый специалист по бизнес-документам и всему прочему, связанному с большим бизнесом.

Прощаемся с ней, обсуждаем встречу, а потом всё же заказываем нормальную еду. Плавно переходим с этой темы на ближайшие планы. Решаем совершить набег на супермаркет и затариться провизией хотя бы на неделю. Алёне через несколько дней придётся выйти на работу, так как внеплановый небольшой отпуск подходит к концу. Я же решаю воспользоваться шансом и хорошенько изучить всю подноготную продажи иллюстраций, не забывая пополнять ими своё портфолио. Также смогу съездить к бабуле. Мы так и не поговорили о произошедшем на новогодних выходных.

— Через две недели будет встреча выпускников, — как бы между прочим сообщает Алёнка.

— Круто, — равнодушно отзываюсь я, лениво следя, как официант собирает грязную посуду с соседнего столика.

— Мы идём, — уверенно говорит подруга.

— Нет, — также уверенно произношу я.

— Да.

— Нет!

— Почему?

— Что там делать? — задаю, как я думаю, справедливый вопрос.

— Как что?! — возмущается Алёнка. — Одноклассников повидать, школу посетить, с учителями поболтать.

— Зачем? — вопросительно вскидываю брови, ничуть не проникнувшись перспективами. — Я их не видела пять лет и нисколько об этом не жалею. Что мне там делать? Ты, если так хочешь, иди, а я не имею ни малейшего желания.

— Ну, Яна-а, — начинает канючить, как маленький ребёнок. — Пошли со мной. Ну, пожа-а-алуйста. Что тебе стоит поддержать меня? Я же не могу одна прийти! Меня вопросами завалят, а мне и так сейчас не очень хорошо.

— Ага, а так весь удар я возьму на себя, — хмыкаю я.

— Так ты согласна?

Смотрю в эти искрящиеся смешинками глаза и не могу отделаться от ощущения, что мной нагло манипулируют, а я не могу этому противиться.

— Ладно, — сдаюсь я и получаю в ответ радостный визг. — Только если начнут сильно надоедать и бесить — я уйду. Независимо с тобой или без тебя.

Тимофей

Слежу почти из-за кустов за столиком, за которым расположилась Лиза. О чём они говорят не слышно, но мне знать это и не надо. Я нахожусь тут в таком дурацком положение только из-за одной девушки.