— Тебе куда?

— Куда?.. К себе, в часть! — краснея, отвечает Саша.

— Да тут машины не ходят! Они там сворачивают! — показывает рукой в сторону села офицер.

— Где?

— Да там, за церковью!.. Пошли! Мне тоже туда!..

Когда до офицера остается несколько шагов, Саша обращает внимание на его глаза — бесцветные и нагловатые…

И вот они шагают рядом… На офицере выцветшая гимнастерка со следами орденов и медалей. По расположению и форме пятен и проколов Саша наметанным глазом бывшего курсанта определяет: Красная Звездочка и три медали.

И тут же удовлетворенно отмечает: на гимнастерке никаких следов гвардейского значка.

Конечно, четыре правительственные награды — это немало. Но принадлежность к гвардии тоже чего-нибудь да стоит!..

Немного воображения — и Саша чувствует себя таким же бывалым и заслуженным фронтовиком…

И все, разумеется, смотрят на них…

Для посторонних они, конечно, друзья-однополчане…

Что ж, он готов великодушно принять лейтенанта под свои гвардейские знамена…

— Сам откуда?

— А? Что?

— Откуда, спрашиваю?

И Саша не без гордости называет свою прославленную гвардейскую танковую бригаду.

— Я спрашиваю, родом откуда?

Саша краснеет:

— Из Ленинграда.

— В блокаду там был?

— Был, — неожиданно для себя говорит неправду Саша.

Лейтенант смотрит недоверчиво. Но сквозь это недоверие уже сквозит уважение…

А Саша тем временем ищет и находит оправдание своему вранью. Когда эвакуировали их семью, в магазинах уже почти ничего не было — одни соленые помидоры. Правда, и голод, и бомбежки, и обстрелы — все это пришло потом. Но кто знает об этом? А если учесть, что кое-что он все-таки испытал, то нет никаких оснований для угрызений совести. Во всяком случае это не такое уж большое вранье.

Итак, для лейтенанта он блокадник и гвардеец. И это, как сейчас кажется Саше, почти уравнивает их.

По дороге Сашин спутник кое-что выкладывает о себе. Артиллерийский техник. Сам с Кубани. Освобождая это село, познакомился с одной местной и с тех пор навещает ее. Правда, говорят, что она не только его привечала, но ему на это плевать, он ведь на ней не собирается жениться. К тому же их тоже скоро двинут в бой. А новое наступление — новые встречи…

Саша с уважением смотрит на техника-лейтенанта: ни слова об опасностях! Вот что значит настоящий фронтовик!..

Когда они подходят к церкви, между ними уже вполне приятельские отношения. Теперь они держатся друг друга. Вернее, держится Саша. Не отстает ни на шаг от техника-лейтенанта. Но и тот помнит, что он уже не один.

Спросив у какого-то старшины, когда пошла к фронту последняя машина, они подсаживаются к группе военных, также ожидающих попутной…

А там выдается очередная солдатская байка.

— Попал один сапер под понтон… — начинает старший сержант с пучками густых бровей на забавном лице клоуна.

Особенно долго и заразительно хохочет сидящий рядом с Сашей молоденький солдат. Глядя на него, и остальные никак не могут остановиться.

Смеются все, кроме одного. Это тонконогий капитан с медицинскими погонами. Он с осуждением произносит:

— Того, кто придумал этот анекдот, самого бы спустить под понтон.

— Кажись, машина! — восклицает кто-то из солдат.

Все вскакивают с места, выбегают на дорогу.

Обдав едким и густым дымом, грузовик проносится мимо. Вдогонку ему летят крепкие ругательства. Кто-то угрожающе машет вслед кулаком.

Затем все возвращаются на обочину. Но тут снова появляется машина. Ее атакуют так же дружно и решительно. Двум солдатам помоложе удается ухватиться за задний борт и на ходу перевалиться в кузов, в котором тяжело покачиваются бочки с горючим.

Третья машина останавливается по первому же сигналу. Но оказывается, что она дальше не пойдет…

— Пошли! — тихо говорит техник-лейтенант Саше.

— Куда?

— Тут… недалеко…

Ясно, что техник-лейтенант нарочно не отвечает прямо на вопрос, что-то скрывает от всех. Отойдя немного по дороге, он говорит:

— Там один подъем есть. Машины всегда сбавляют ход. Легко можно вскочить…

Последние слова он произносит совсем тихо.

Саша оборачивается: оставшиеся опять сидят у обочины и лениво о чем-то разговаривают. И ни один не смотрит в их сторону. Как будто их нет…

Техник-лейтенант знает в селе каждую тропинку. Пройдя с полсотни шагов по главной улице, он, кивком головы поманив за собой Сашу, вдруг сворачивает в расщелину между двумя деревянными сараями. Затем ведет его по каким-то огородам, мимо хат и амбаров. Мокрая трава, скользкая липкая грязь превращают Сашины кирзовые сапоги в неповоротливые и непослушные чудовища.