– Софья, ты понимаешь что говоришь?
– он прервал, но я не остановилась.

– Почему не сказал мне, что ты ландграф? Ты не видел что со мной? Зачем? Почему?
– я кричала на него.

– Ты не знала этого? Но...
– от спокойствия Магнуса ничего не осталось.

– Магнус я дала согласие на этот брак, только потому, что ты будешь рядом. Потому что думала, что ты один из приближенных ландграфа. Я мучилась от того, что выхожу замуж за нелюбимого, а оказалось, что за любимого.

Магнус в ответ на мои слова, шагнул ко мне и обнял.

А я задохнулась от ощущения его близости и радости опустившейся на меня.

– Софья, моя Софья...
– Магнус тоже задыхался ему не хватало воздуха.

– Я думал ты знала, ты поняла.

– Нет, во дворе, когда мы вдвоем были, почему не сказал?
– Сонька была очень возмущена.

– Подумал что ты не хочешь этого замужества, что считаешь меня не подходящим мужем. Казалось это Кнуд тебя принуждает, - Магнус смотрел на меня и пытался понять.

– К браку да, принуждал. Я не знала, что ты будешь моим мужем. Мне было неизвестно, что ты ландграф.

– А сейчас ты жалеешь?
– спина Магнуса напряглась, окаменела.

– Я люблю тебя много лет, и сейчас счастлива. Бог дал мне возможность быть с любимым, разве об этом жалеют? Может ты разлюбил и жалеешь?
– Сонька, это говорила она.

Я вновь оказалась в объятьях, Магнус молчал, но я чувствовала, как ему тяжело.

– Софья, я всегда любил тебя, не помню дня когда не любил. Я готов был на всё, только ты была бы рядом. Столько всего было, но я ждал и верил. Мы могли быть вместе раньше, нет-нет не могли... Это бы случилось на миг, а потом бы ничего не было. Это бы разорвало нам души...

– Не говори о том что было бы... Говори о сегодняшнем дне. Мы вместе...
– я заплакала.

– Да вместе, до конца наших дней вместе.

Мы обнимались, Магнус будто бы задышал свободнее, улыбнулся. И я улыбалась и смеялась. Мы без умолку говорили, будто не могли наговориться. Накопилось много того, что нужно было рассказать.

Прошло немного времени, Магнус вдруг опомнился и неожиданно поднял меня на руки. Я просила опустить, но он не слушал и по коридору донес до своих покоев и только там поставил на ноги. Покачнувшись, схватилась за руку Магнуса.

– Ты почему ничего не ела, весь пир ни к чему не прикоснулась?

– Не могла...

Магнус не дал мне договорить, крикнул слуг и велел принести еды и питья.

А потом мы вместе поедали принесённую куропатку, пили вино из одного кубка. Я давно так не смеялась, не радовалась вечеру и незаметно наступившей ночи. Магнус, мой муж и друг, рассказывал мне о своей жизни, спрашивал про мою. Мы говорили, говорили, говорили...

Уснули, обнявшись, не добравшись до кровати, на полу на толстом меховом ковре.

Утро наступившее после венчания, было самым счастливым для меня и Магнуса, то к чему мы оба стремились всю жизнь, у нас случилось. Полнота жизни во всех её проявлениях открылась нам. Мы были вместе и уже ничего не могло нас разделить, так нам казалось. Будто крылья выросли за нашими спинами.

Ещё ночью Магнус рассказал мне, как он стал ландграфом, предупредив, что лет через пять или шесть, в нашей жизни произойдут изменения, это его долг и он должен сдержать слово.

Много лет назад когда Магнус ушел из Роскилле по настоянию короля Вальдемара, он вместе с фелагом, остановился в Тюрингии. Мои друзья стали воинами ландграфа Людвика II, как бы "отца" Магнуса. Он со временем очень сдружился с ландграфом, знал печальную историю его старшего сына. Младший сын ландграфа Герман был очень мал, к моменту смерти ландграфа ему было только два года. Перед смертью отец беспокоясь о Германе, желая оставить ему в наследство своё ландграфство, обратился к Магнусу. Понимая, что этому могут помешать воинственные соседи, он опасался за жизнь Германа и за целостность ландграфства.

Ландграф нашел выход, он признал Магнуса за своего старшего сына, потерянного много лет назад. Магнус не сразу согласился на это, но дружба и желание спаси сына друга, перевесила все доводы против. Магнус стал Людвиком, об этом известили церковь и императора Фридриха. Тот признал племянника и даже лично подтвердил родство. А встреча с папой в Риме, заткнула рты всем сомневающимся.

Магнус поклялся своему другу, что как только Герману исполнится двадцать один год, он передаст ландграфство под его власть и уйдет из Тюрингии.

– А куда же пойдем мы?
– задала я вопрос Магнусу.

Магнус улыбнулся, а затем ответил мне.

– Домой повезу тебя, Софья.

Я открыла рот, желая возразить, ведь подумала про Свеаланд.

– На твою родину, в Менск заедим, с братьями[1] увидишься. А путь наш в Киев. Их конунг Светлый Слав[2], готов взять меня в войско. Подле него много наших, часть фелага, там уж много годов.

– Я была бы рада встретиться с братьями, дочери подрастут к тому времени и выберут где им жить. Препятствовать им я не буду, пусть всё идет своим чередом.