Моё настроение до основания разрушила Раиса Ивановна.

– Ты чего весь измотался-то? На свидание собираешься на ночь глядя? – Нет, по вакансиям ответили.

– А почему тогда ты весь побелел? Мне кажется, ты всё же к девушке едешь. Смотри у меня, если сюда кого приведешь, я тебе твой краник в олимпийский морской узел завяжу!

Я остановился как вкопанный. Что за чудная женщина!

– Да ладно, шучу, Дима, я бабка старая, не понимаю ничего. Ты ступай, – по-матерински ответила она, явно наслаждаясь ситуацией от всей души.

Кое-как одевшись, я побежал в метро. По дороге, в вагоне, на всякий случай я поискал, что такое «олимпийский морской узел», и немало встревожился. Словно чувствуя это, Раиса тут же прислала сообщение: «я тут подумала, с олимпийским узлом я погорячились…» И следом второе сообщение: «Не получится он у тебя, длина не та…»

Давясь одновременно смехом и обрастая опасениями, с кем же я живу, я поклялся выяснить у Маши, кого она подсунула мне в сожительницы.

На встречу с загадочной Кристиной я все же успел. Вернее, почти успел. Оставалось еще несколько минут, но она уже сидела внутри. Краснея, я вошел в кафе.

– Нестандартно, правда? Я люблю приходить раньше назначенного. Так вызываю уважение партнеров по работе, а в личной жизни показываю свое превосходство и независимость, – ее речь звучала легко и непринужденно, здесь она была в своей стихии.

– Думаю, я возьму этот прием на вооружение, – я решил во что бы то ни стало казаться уверенным в себе.

– Пить будешь?

– Нет, спасибо, я как-никак на рабочей встрече.

– Ахах, – она рассмеялась, – ты так сильно искришь напряженностью! Нам два бокала вина, пожалуйста. Ты же не против французских вин?

– Нет, обожаю Францию.

– Ты там бывал?

– Нет, конечно, просто изучал её культуру и историю.

– Просвети-ка меня, пожалуйста.

Тогда я ещё не знал, что Кристина была во Франции три раза и не понаслышке знакома с её культурой и кухней. Я рассказал ей про пещеру Ласко; про легендарный Нотр-Дам и потрясающий Шартрский собор, про Эдуарда Мане и Огюста Ренуара…

– И смех и грех, – прервала она, – даже не знаю, восхищаться тобой или жалеть.

– У вас тут искусством называют иные вещи, я смотрю, – как обиженный ребенок, запротестовал я, – твоя сумочка стоит, как зарплата за полгода в моем родном городе, – вот это искусство, правда?

Я выстрелил наугад, но, видимо, с сумкой угадал. Кристина долго смотрела на меня, а потом громко засмеялась. Во время смеха она приподняла голову наверх, обнажая красивую шею и ключицы.

– Говоришь, как девственник, – чеканя каждую букву, глядя в глаза, произнесла она.

– Причем тут это?

– Ахах, – опять звонкий смех и эта соблазнительная шея, – ты девственник по своей природе. Тебя никогда не имела жизнь, как имеет людей Москва, а если такое случалось, то у тебя пока не хватает ума извлечь из этого уроки и научиться давать отпор. А может, и женщину ты не знал…

– Я все знал, поверь, – разговор летел в жерло вулкана.

– Да? Докажи. Давай займемся сексом прямо здесь, – она наклонилась ко мне.

– Я не против, – скрывая испуг, промямлил я.

– И чувства юмора у тебя нет… У тебя голова того и гляди взорвется от потока похотливых идей, успокойся, я пошутила, – мирно сказала Кристина. – Давай ты просто проводишь меня до дома.

– Стендап какой-то, – раздраженно ответил я и попросил счет.

По дороге из кафе Кристина была весела и приветлива, словно и не было унизительных шуток получасом ранее. Она рассказала, как три года назад приехала в Москву, перепробовала кучу направлений.

– Ты знаешь, за эти три года, набивая шишки, я каждой клеткой своего тела впитала смысл фразы «Москва слезам не верит». Да и вообще, всей Вселенной в целом наплевать на твои слезы и синяки. Я научилась не винить никого и ни в чем, не закрываться от мира при неудачах. Я как машинист в метро: еду от точки до точки, иногда приходится останавливаться на станции «Неудача» и «Предательство», но на них я не задерживаюсь. Мне надо торопиться, ведь впереди много других, счастливых, остановок. Я верю в это.

Услышав про метро, я рассказал ей про своего нового лохматого друга.

– Ну вот видишь, – обрадовалась она, – ту станцию ты можешь назвать «Кража», а можешь «Дружба». Угол зрения выбираешь сам. Познакомишь меня с Блинчиком?

– Конечно!

– Ну вот и славно. А мы пришли. Считай, ты прошел первую часть собеседования.

– А когда вторая?

– Так вот сейчас. Поднимаешься на чай и останешься у меня?

Я не успел ответить и замялся, как вдруг она вновь засмеялась.