— Хорошо, пусть будет лось, — согласился он.

Солнце еще не встало. Над макушками могучих сосен порозовело. Лесная тишина дышала, шуршала множеством еле уловимых звуков. Редкий подлесок разнообразил темные стволы деревьев. Где-то совсем рядом гукнула ночная птица и, хлопая крыльями, исчезла в лесной чаще. Прохладный чистый воздух был насыщен давно забытыми запахами. Он вдохнул полной грудью, пытаясь насытиться утренним ароматом соснового леса, поправил на плече двустволку и не спеша двинулся по намеченному маршруту.

Пройдя с километр, он подумал:

«Лося подсунут где-нибудь дальше, где лиственный подлесок станет плотнее. А здесь видимость хорошая — негде лосю укрыться».

С восточной стороны, наверное, не дальше полукилометра кукукнуло.

— Ну вот, можно посчитать, сколько осталось! — прошептал он и остановился.

Кукушка прокуковала восемь раз и на последнем девятом недокуковала — он услышал только: «Ку».

«Восемь с половиной. Неплохо», — подумал он.

Первые лучи солнца осветили крону большой сосны. Справа на юге снова послышалось «Ку-ку». На этот раз птица с небольшим перерывом насчитала десять.

«Надо бы выбрать, — улыбнувшись, подумал он. — Обе хороши», — и двинулся на просвет между молодыми елями.

Справа вверху появилась надпись: «Внимание! Через сто метров вас ждет объект».

По косогору он спустился вниз в сумрачный ельник. Здесь было сыровато и грустно. Он, не останавливаясь, выбрался наружу, на край болота и остановился от неожиданности. Впереди, метрах в двадцати на кочке сидел серо-коричневый заяц и одним глазом следил за ним.

«Что-то новенькое? — подумал он. — Зайца я не заказывал».

Заяц не двигался. В прозрачном воздухе его фигурка, словно статуэтка, красовалась на фоне огромного болота, уходившего к дальнему лесу.

— Ну, что, друг? Сидишь, наслаждаешься рассветом? — обратился он к зайцу.

Заяц неожиданно прыгнул в сторону и по большой дуге помчался по краю болота.

«Ушел по делам», — подумал он.

Справа он прочитал новую надпись: «Осталось десять минут. Продвигайтесь к контрольной точке».

— Продвигаюсь, — ответил он и, не спеша обходя кочки с ягодниками, последовал вслед за зайцем.

— Эх, заяц! — вздохнул он. — Не знаешь ты настоящей охоты!

В голову ему лезли, мешая друг другу, «охотничьи» рифмы: «охота — длиннота, охота — дремота…» Внезапно придумалась строчка:

— Мне охота на охоту.

А затем другая:

— Погулять и пострелять.

Он подумал:

— Мне нельзя рифмовать — лицензия кончилась. А здесь, в лесу кто мне это запретит? Убежавший заяц? — и он на ходу рифмовал и рифмовал:

Нам охота на охоту —

Погулять и пострелять.

Наберется нас с полроты,

Чтобы зайчика поймать.

Братцы-зайцы, берегитесь!

Затаитесь по кустам.

От меня скорей бегите —

Счастья вам теперь не дам.

Я охотник. Цель такая —

Жертву здесь мне подавай,

А у вас она другая —

Берегись и не зевай.

Цели наши несовместны —

Без борьбы им не сойтись.

Я, конечно, здесь не местный,

Но и ты поберегись!

Администратор вопросительно заглянул ему в глаза. Он только что открыл их после возвращения. Его ноги еще не освободили от имитаторов.

— Как вам наша премия? Исключительно только для вас, постоянного клиента! Это подарок от фирмы. Понравилось?

— Какой подарок? — спросил он, еще не совсем возвратившись оттуда.

— Как? — удивился администратор. — Разве вы не заметили? Мы его отгенерировали прямо перед вами, на болотной кочке.

Поддерживаемый лаборантом, он встал.

— Вы имеете в виду зайца?

— Да, конечно, зайчика. Прекрасный экземпляр, не правда ли?

— Да, — ответил он. — Я про него… — он осекся, вспомнив про лицензию. — Я про него потом что-нибудь напишу.

— О, да! Конечно, поэму! Как о грибах, — обрадовался администратор. — Мы всегда рады, когда после нас творят. Вот как о рыбалке, — и он прочел наизусть: