В другое время это предложение могло бы меня заинтересовать, но она была лишь средством для достижения цели.

– Я не такой извращенец, как мой брат, - сказал я низким голосом.
– Этого будет достаточно. Я провел ногтем по ее вене, и она чисто вскрылась. Поднеся ее ко рту, я сделал глоток. На вкус ее кровь была похожа на пепел, и я сдержал желание выплюнуть ее. Я проглотил, но только для того, чтобы не ранить ее чувства. Я не хотел оскорбить два женских сердца за одно утро. Прокусив свой палец, я капнул на рану каплю собственной крови и растер ее. Кровотечение мгновенно прекратилось, и она вздохнула от удовольствия, когда кровь с ядом попала в ее организм.

Но у яда были и другие последствия. Она придвинулась ко мне ближе, хлопая ресницами.
– Я хочу переспать с тобой.

– Нет, спасибо.

У нее открылся рот. Она быстро закрыла его и вернула себе самообладание.

– Я знаю, чего ожидать, и я хочу…

– Нет, - сказал я с убийственной окончательностью.
– Спасибо. Ты свободна.

Она вышла из комнаты, все еще сжимая в руках зажившее запястье. Меня почти не волновало, что она обо мне думает. Была причина, по которой я никогда не вызывал эскорт. Они проявляли излишнюю лояльность по отношению к богатым покровителям. Но меня не интересовало ничего из того, что она могла предложить. Даже ее кровь не удовлетворила меня.

Но ее кровь достаточно прояснила мою голову, чтобы я понял, что натворил. Почему я позволил Тее уйти с мыслями, что я изменил свое мнение о ней? Я схватил ключи и телефон, и бросился к гаражу. Одна из моих старых машин должна быть еще там. Если понадобится, я заберу одну из машин брата. Ничто не могло удержать меня от того, что срочно нужно было сделать. Это был мой единственный вариант. То, чего я не делал за все девятьсот лет своего пребывания на этой планете.

Я должен умолять Тею простить меня.

ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ

Тея

Водитель семьи Руссо доставил меня в мою квартиру, сказав всего несколько вежливых слов и почти не разговаривая. Учитывая, что я не думала, что смогу удержаться от рыданий, если он спросит как у меня дела, я была ему благодарна.

Я поднялась по лестнице в свою квартиру и остановилась у двери. Мне нестерпимо захотелось встретиться с моими соседями по комнате. Вчера Оливия помогла мне навести лоск, накрасив меня и превратив в богиню для первого официального свидания с Джулианом. Поскольку я не вернулась домой после этого свидания, она, скорее всего, ждала меня, устроив засаду, чтобы узнать подробности. Еще час назад я бы с радостью рассказала ей обо всем, что произошло, не упоминая, конечно, о вампирах. Но сейчас? Сейчас я больше никогда не хотела вспоминать об этом.

Я не хотела больше думать о нем.

И самое ужасное заключалось в том, что я, вероятно, была всего лишь еще одним разбитым сердцем в череде разбитых сердец на протяжении почти тысячелетия. Все, что чувствовал Джулиан, все истории, которые он прожил, все женщины, с которыми он ложился в постель, - все это было для него не более чем вспышкой на бесконечной линии времени. Скорее всего, он уже забыл обо мне.

Казалось, что невидимая рука сжимает мою грудь, и в любую минуту я могу сорваться. Я достала ключ от дома и вставила его в замок. Если я и собиралась сломаться, то не в общем коридоре. У меня осталась еще капля гордости.

Я затаила дыхание, открывая дверь, но там было тихо и темно. Мой телефон разрядился несколько часов назад, поэтому я не знала точно, который час. Но Оливия уже ушла в студию или на занятия. Таннер спал или гулял. По крайней мере, Вселенная оказалась снисходительна ко мне. Мне не пришлось расставаться с последними остатками достоинства, объясняя, какую потрясающую глупость я совершила.

Конечно, я была ему не нужна.

Мы были едва знакомы, и не похоже, что мне было что предложить, как бы ему ни нравилась моя игра на виолончели.

Виолончель. Это слово пронзило меня, как игла, уничтожив все мои доводы. Он подарил мне виолончель за полмиллиона долларов. Как я объясню это людям? И, что еще более тревожно, что я должна была с ней делать?

Это он отказал мне, а значит, я могу оставить ее себе. Но я не выполнила свою часть договоренности. Я не провела целый год рядом с ним, не притворялась его девушкой. Я не могла ее оставить. И не стала бы.

Я вошла в гостиную и нашла ее в футляре. Я продам ее. Он сломал мою виолончель, а мне нужна была новая, потому что, похоже, мне все-таки пригодится мой первоначальный пятилетний план. Я куплю приличную виолончель взамен своей, а остальные деньги отправлю его непристойно богатой семье в огромном конверте. Конверте, наполненный блестками.

Лучшая месть.

Я улыбнулась, представив себе, что подумала бы Сабина о получении конверта с блестками. Возможно, это был не самый зрелый план, и я, скорее всего, струсила бы, но на данный момент этого было достаточно, чтобы избавиться от комка в горле.

Взяв в руки футляр и размышляя о том, как именно продать такую дорогую вещь, я не смогла удержаться от желания взглянуть на нее. Я достала виолончель вместе со смычком и уселась на кухонный табурет, который использовала для занятий.