Шрифт:
Вот и поцелуй Макса из нежного и осторожного быстро превращается в жадный и властный.
В нем столько страсти, что я охотно поверю, что и он испытал потрясение.
На эту страсть невозможно не ответить, и вот я уже прижимаюсь к Максу сама, запускаю пальцы ему в волосы, посасываю его язык.
Нет, злость на Лютаева никуда не делась, но сейчас то, что он здесь рядом, – значительно важнее.
А Макс, забравшийся мне под майку и гладивший широкими ладонями мою спину, переключается на зону ниже, его руки, смяв ягодицы, прижимают меня к его паху, и я неосознанно трусь о напряженную плоть под его джинсами.
Он шумно втягивает воздух и, подхватив меня под попку, поднимается вместе со мной. Я тут же обхватываю его ногами, а Макс прижимает меня к стене и обрушивает на меня такой поцелуй, что все мыли вылетают из головы.
Освободив себе руки, Лютаев быстро находит им применение: его ладони под майкой ласкают мою грудь, то сжимая, то поглаживая, а его пальцы пощипывают напряженные соски.
Оторвавшись от моих губ, Макс целует меня за ухом, его шумное и горячее дыхание вызывает у меня мурашки, я слышу, как он шепчет между поцелуями, которыми покрывает мою шею:
– Карина, игры кончились. Скажи, что ты понимаешь, что сейчас произойдет.
Глава 36. Перемирие
Его слова немного отрезвляют меня, и, упираясь руками в грудь Макса, я отстраняюсь.
Нет. Я не готова. Наверное.
Сдерживаясь, Макс молча ждет моего решения, не пытаясь на меня давить, только его пальцы слегка поглаживают под футболкой мою грудь.
Я вижу, как заострились его черты, как глубоко он дышит. И сама чувствую то самое томление. В голове бродят разные дурацкие мысли: если он такое вытворяет руками и языком, то что же будет при полноценном сексе? Макс старше, опытнее, знает, что делать…
Мои сомнения помогает разрешить звонок телефона Макса. Он его игнорирует, продолжая пристально смотреть мне в глаза.
Но наваждение уже покидает меня.
Я ерзаю, пытаясь слезть на пол. Макс тяжело вздыхает и, придерживая меня, позволяет соскользнуть по нему вниз, а потом крепко прижимает меня к себе. Громкий стук его сердца завораживает, но…
– Возьми трубку, – хрипло говорю я. – Слышишь, как долго звонят. Вдруг там что-то срочное?
По-прежнему обнимая меня одной рукой, другой Макс подносит телефон к уху.
– Чего хотел?
Благодаря громким динамикам я слышу ответ и понимаю, кто такой настойчивый.
– Ты где? – по голосу слышно, что Олег озадачен.
– В чем дело? – напрягается Макс, не спеша отвечать на вопрос.
– Да я тут заехал к тебе, а во дворе твои парни. Что происходит?
– Ничего, – расслабляется Лютаев. – Просто меры предосторожности.
– Это как-то связано с…
Но Макс его перебивает:
– Я немного занят, давай в другой раз обсудим, что ты там собирался.
– То, что у тебя что-то неотложное, я понял по незапертой двери в квартиру, – усмехается Олег.
Макс выдает короткую, но емкую нецензурную тираду, а я смотрю на него расширившимися глазами. Это он ко мне так рванул, что оставил дверь на распашку?
– Парни твои, – продолжает Раевский, – сказали, что ты никуда не выходил. Так что у меня есть всего один вариант твоего нынешнего местонахождения. Помощь нужна?
Макс опустил глаза вниз на меня. В данный момент он автоматически поглаживал мой бок.
– Нет. Я сейчас спущусь, – морщится он и кладет трубку.
Внимательно меня оглядев, Макс с видимой неохотой размыкает объятия, и, положив руки мне на плечи, терпеливо объясняет, глядя в глаза:
– Карина, это мои люди. Их опасаться не надо. Они просто проверили объект… морщится и поправляется. – Проверили обстановку вокруг твоей квартиры. Дежурить они будут возле дома. Тебе, и в самом деле, лучше пока никуда не выходить.
– Как думаешь, это надолго? – жалобно спрашиваю я. – У меня скоро мама возвращается. Мне и за нее страшно, и я по ней сильно соскучилась. Думаю, она по мне тоже.
– Уверен, твоя мама понимает, что безопасность на первом месте, – неожиданно мягко успокаивает меня Макс. Надо же, я временно не дура и не идиотка.
– Не представляю, как рассказать ей про эту ситуацию, – в задумчивости слегка прикусываю губу, и Лютаев не выдерживает и проводит по ней большим пальцем.
Я чувствую его желание, но порыв страсти улегся. В этом жесте я, скорее, вижу выражение нежности.
– Мы постараемся решить этот вопрос быстро. Каплин, бегающий на свободе, не нужен никому.