Но Филипп был полон решимости.

— Как изволите. — Григ развёл руками и снял задвижку, открывая дверь. — Я вас предупредил.

Резкий наклон вправо — и Филипп вцепился в поводья, натягивая их так сильно, что Вайверн выгнул шею, повернул морду и нехотя выровнялся. Ещё один круг над вольером, попытка подняться выше, окрик Филиппа — и он опустился на землю. Большие когтистые лапы вошли в песок, оставляя глубокие борозды. Филипп спрыгнул на землю и раздражённо выпустил изо рта воздух. Григ зааплодировал.

— Отлично, ваше высочество! — прокричал он, стоя у стены открытого вольера за стеной. Вайверна туда перевели через несколько недель, когда Григ с удивлением отметил, что дракон неплохо слушается, хоть и пытается показывать характер.

Филипп выпрямился, сжал губы и направился к нему.

— Ничего отличного. Он пытается меня сбросить, — прорычал Филипп, опуская руки в бочку с водой и омывая лицо.

— Со временем это пройдёт. Я вас предупреждал, — пожал плечами Григ и посмотрел на дракона, который, свернувшись под раскидистыми ветвями дерева, недовольно пускал дым из ноздрей, бурчал и поглядывал в сторону тренеров.

Вайверн заметно вырос. Прошло три месяца, а дракон размером с гончую вымахал больше любой лошади. У Вайверна была массивная грудная клетка, крылья стали больше и крепче — он легко поднимался в воздух с наездником на спине. Стала прочнее белоснежная чешуя, и местами — у носа, над глазами и на спине, — складываясь в беспорядочный узор, появились желтоватые пятнышки. У всех алунитов были такие: у кого желтые, у кого красные, зелёные…

— Я боюсь, — сказал Филипп, — что стоит мне отвести его к мишеням, как он попробует спалить меня.

Григ рассмеялся, приняв это за шутку. Но Филипп не шутил. Порой он верил, что Вайверн сделает всё, только бы новый хозяин остался без головы. Он опасно накренялся, уходил в виражи, извивался так, что приходилось прилагать огромные усилия, чтобы удержаться в седле. Один раз Вайверн всё же сбросил Филиппа в пруд и, пока тот выбирался из воды и снимал с себя тину, свернулся под деревом.

К счастью, это был всего лишь пруд, а не земля, и они летели не так высоко, но Филипп не на шутку испугался. Он не знал, спасёт ли кольчуга от падения с высоты, надеялся, что проверять не придётся, но стал носить её для перестраховки. В особо жаркие дни, когда тонкая рубашка казалась лишней, старинная кольчуга, пусть и лёгкая и тонкая, походила на свитер. Но лучше уж так, чем рисковать без неё.

Вайверн оказался непредсказуем, команды с ним срабатывали не с первого раза, порой не срабатывали вовсе. «Наверно, Григ был прав, стоило взять кого-то помладше», — иногда думал Филипп, но упрямо продолжал.

Григ же теперь был другого мнения. Он работал с драконами больше десяти лет и, даже не будучи тренером, любил наблюдать за новичками. И Филипп Керрелл привлекал его внимание больше прочих за последние годы. С ним было интересно. И, то ли оттого, что Грига приставили к принцу и он не мог быть непредвзят, то ли оттого, что от Керрелла в принципе ожидалось больше, чем от рядовых солдат, Григу чудилось, что он видит что-то… особенное.

Пока другие относились к драконам, как к живому оружию, которое должно было беспрекословно исполнять приказы, Филипп пытался с драконом… поладить? Он упрямо продолжал доказывать ему, кто здесь главный, когда Вайверн вёл себя ничем не лучше капризного ребёнка. Будто Филиппу нужно было уважение, понимание…

Григ вздохнул. Он надеялся, что ему не казалось, потому что тогда он был свидетелем появления настоящего наездника. Риттера.

Григ вдохнул глубже и, мечтательно улыбаясь, посмотрел на небо.

И тут что-то блеснуло, подобно молнии, разверзся купол, и огромная тень скользнула над головами. Филипп вскинул голову. В небе чернел, кружа над вольерами, графитового цвета дракон. Он завис в воздухе, немного снизившись и мерно взмахивая резными перепончатыми крыльями, и только тогда Филипп заметил фигуру на нём: человек поднялся на ноги, похлопал ящера по могучей шее и… спрыгнул.

Раздался звук, словно упало пушечное ядро, и несколько драконов неподалёку недовольно закричали. Филипп бросился к ограждению. Между загонов стояло облако пыли, драконы выглядывали из загонов, вышло несколько тренеров. Но из пыли вышел человек и как ни в чём не бывало зашагал по дороге между барьерами.

Филипп его узнал: по высокому росту, по осанке, по походке, по тому, как спокоен он был, только что спрыгнув с невероятной высоты. На острове они с генералом Армэром не пересеклись — тот был постоянно занят, но в прошлом генерал был добр и приветлив, и теперь Филипп никак не мог упустить возможности сказать ему хотя бы несколько слов.

Он расправил плечи и вышел из вольера, надеясь, что выглядит достаточно буднично, словно так уж совпало, что генерал проходил мимо именно в этот момент.