– Даже без клятвы я не смогу навредить ему…

– И что же тебя удержит? У тебя нет морали, нет жалости. Даже собственной рабыней, к которой, казалось бы, неравнодушен, ты готов пожертвовать. Не понимаю, почему ты остался рядом с принцем, но догадываюсь, что скорее из привычки следовать за ним. У тебя ведь нет чувств, верно?

Зиргрину нечего было сказать. С его эмоциями действительно была проблема, но у парня все еще была способность оценивать последствия своих решений, так что даже без некоторых эмоций он был уверен, что сможет правильно расставить приоритеты. Но как объяснить подобное герцогу? Да и не все так плохо было у архана, он не был на самом деле бесчувственным.

– Вы не совсем правы, герцог. Я далеко не бездушный голем.

– Думаешь? Какие эмоции ты вообще способен испытывать? Допускаю, что гнев или ярость. А как насчет жалости? Сопереживания? Преданности, в конце концов? А что ты без них? Зверь. И невозможно предсказать, на кого ты бросишься в следующий момент. Так почему я должен принимать твое присутствие? Что, если ты завтра решишь переметнуться к Ликиру просто потому, что он логически покажется тебе перспективнее Ренана?

– Это невозможно!

– Почему же? — продолжал напирать герцог, совершенно не убежденный ни единым словом или поступком Зиргрина.

– Потому, что я сам выбрал Ренана.

– Что ты имеешь ввиду? — несколько сбавил свой напор герцог.

В ответ архан только повернулся к нему правой стороной, показывая свою статусную татуировку.

– Здесь четыре годовые полоски. Это означает, что попав в «клетку», я пробыл в ней только четыре полных года. Хотя я выпустился за полтора месяца до получения пятой, это не имеет особого значения. Мне пришлось пройти через очень тяжелые тренировки, гораздо тяжелее тех, что проходят обычные претенденты в королевские тени. И причиной тому было желание войти в отбор для Ренана. Попав в «зверинец», я первым делом решил наблюдать через свой навык за тем, кому мне предстояло служить. Исходя из возраста, я должен был стать тенью Ликира. Но со временем я осознал, что не хочу оказаться под его контролем. Чтобы попасть в отбор к Ренану, мне пришлось завершить курс и получить необходимый навык за кратчайшее время. И даже тогда меня не допускали к выпуску, мне приходилось сражаться за право участвовать в отборе. В глазах Советников я был слишком юным, но мне все равно удалось своего добиться. В тот день, когда я склонился перед Ренаном, мне было всего пятнадцать лет.

Герцог, услышав это, был совершенно сбит с толку. Всего пятнадцать? Как такое вообще могло произойти?

– Как видите, — продолжил архан, — у меня изначально не было ненависти к своему хозяину, так как я сам выбрал его и пошел на многое, чтобы оказаться именно его Тенью.

– Это все еще не говорит мне о том, что тебе можно доверять.

Зиргрин поднял взгляд своих желтых глаз с вертикальным зрачком, прямо посмотрев в глаза герцога.

– Я скажу больше, если вы кровью поклянетесь не разглашать этого факта, пока Ренан сам не будет готов его огласить.

От такого заявления герцог Кимир впал в ступор. Он смотрел в холодные глаза убийцы, понимая, что тот не шутит. Потребовать от дворянина такой клятвы — величайшее оскорбление, но…

Небольшой стилет появился в руке дяди Ренана, после чего он принес требуемую клятву. У него просто не было выбора! Как он мог доверять этому зверю? Но и избавиться от него он просто не мог, не находил способа это сделать!

Достав из кармана одну из печатей, изолирующих звук, Зиргрин пробил ее кинжалом по центру, тем самом активировав мощный магический полог. Конечно, кабинет Кимира был изолирован заклятьями, но в таких вопросах не бывало лишней предосторожности. Дальше парень произнес всего несколько фраз, из-за которых лицо обычно спокойного и уравновешенного герцога побагровело от ярости.

– Ты посмел?! — воскликнул он, с ненавистью глядя на архана.

– Это было решение принца. Я даже отговаривал его. Впрочем, позднее вы поймете всю пользу того нашего поспешного решения. Между прочим, магический дар Ренана пробудился только благодаря нашему братанию. У меня, хоть и обращенный, но очень мощный дар воздуха.

Бывший глава Тайной Канцелярии еще какое-то время тяжело дышал, приходя в себя от услышанного.

– Это ужасная новость! Ты не имеешь права рассказывать об этому кому-либо!

– Понимаю, — усмехнулся Зиргрин. Он и не ожидал, что эта информация принесет радость дяде наследного принца.

– Очень надеюсь, что понимаешь. Увы, уже ничего назад не вернуть. Впрочем, это тоже способ удержать тебя под контролем.

– Раз уж мы прояснили этот момент, есть другой вопрос, по которому я пришел сюда, — не стал возражать Зиргрин, решив сменить тему.

– Что за вопрос?

Архан достал скрепленный личной печатью Ликира свиток, передавая его герцогу.

– Ликир передал это Ренану через Гильдию. Я не уверен, что он не содержит скрытое проклятье или не пропитан ядом, который даже мне не удалось почувствовать, так что просто опасаюсь отдавать его.

– И ты решил проверить его безопасность на мне?

– Я решил, что вы более опытны в таких вещах, так что сможете самостоятельно распорядиться данным посланием.

Энр Кимир глубоко задумался, рассматривая лежащий перед ним свиток так, словно тот мог в любой момент ожить и укусить его.

– Учитывая, что за Ликиром стоят темные, мы действительно не можем рисковать. Я сам открою его.

– Не думаю, что это разумно, — попытался остановить герцога архан, но тот уже уверенно взломал печать, раскрыв свиток.