— Ясно. И как же вы собираетесь проверять?

Эх, пожалел Лоб, что Ярослава вчера вечером в их компании не было. Тогда всё звучало по-другому и серьёзно. А сейчас он не может приятелю ничего втолковать. Не напрасно, видать, люди про него говорят, что он королобый.

— В полдень сегодня у лесного болота… Агния знает как.

— Нет, я не участвую. Дурная затея. Топай давай, мне работать надо, — Ярослав отвернулся.

Лоб потоптался неуверенно:

— Как знаешь, — повернул к воротам.

На улице остановился. Куда дальше? Побрёл домой.

У самого дома увидел Рыжего. Тот направлялся к нему. Рыжий, в отличии от Лоба, был полон энтузиазма.

— Ты чего расклеился? Ведьму пожалел? Она это всё вытворяла, не сомневайся. Но мы, конечно, ещё проверим.

— И что? — вяло спросил Лоб.

— А то! Агния рассказала, знаешь, сколько в этом году скота погибло? А урожай? Надо деревню спасать. Пошли!

— А Досада?

— А что Досада? Не нужна нам девка. Да, и Агния сегодня была у неё. Отказалась она. Забоялась. А ты чего, тоже боишься?

— Я? Не было ещё такой ведьмы, чтобы я испугался.

— Значит, пошли.

— Прямо сейчас?

— Сейчас.

Парни повернули в сторону леса, и Агния издали проводила их взглядом. Лоб, конечно, еле плетётся. С ним много мороки будет, а вот Рыжий — молодец. Кидается на её улыбки и посулы, как голодная рыба на крючок. Досаду напрасно она с самого начала привлекла. Ну, да ничего. Если всё пойдёт как надо, больше уж в деревню она не вернётся. Поэтому, большого значения не имеет, если Досада проболтается. Но и в недавнем разговоре с ней Агния сделал всё, чтобы внушить девушке, что это её неосторожные речи подтолкнули парней на сегодняшние подвиги. Страх за себя должен крепко запечатать ей рот.

Домна старалась держать Ярину в поле своего зрения. Но та не делала никаких попыток куда-то уйти. Да и куда уйдёшь, разве угадаешь, где Глеб. Иди, хоть на все четыре стороны, всё равно промахнёшься.

Но постепенно новая печаль стала одолевать Домну. Уж больно девка тоскует. Как бы недавняя горячка не вернулась.

— Дочь, сходи хоть за водой, — не выдержала Домна. Может, с людьми повидается, развеется.

Ярина послушно взяла вёдра, коромысло, вышла за ворота.

— Ярина, постой!

Ярина оглянулась — Агния. Та симпатия, которую она испытала к девушке, когда они вместе собирали крапиву, давным-давно испарилась, потому что Агния вновь стала холодна и неприступна. И вот опять она чего-то хочет. Ярина досадливо нахмурила брови, но остановилась.

— А я стою и не знаю, как тебя увидеть.

— Чего ты хочешь? — сухо спросила Ярина.

— Знаю, где Глеб.

Ярина вспыхнула, глаза её стали огромными от нетерпения.

— Где он?

— В лесу. Только он просил никому не говорить, только тебе весточку передать.

— Как он?

— Жив и невредим. Только слаб ещё.

— Можешь показать дорогу?

— Могу. Буду ждать тебя на лесной опушке.

Агния повернулась и быстро пошла по улице. Волна счастья и благодарности переполнили Ярину. Жив. Вспомнил о ней. Скоро увидятся!!! Ах, напрасно она так с Агнией. Просто характер у неё сложный. Бегом за водой!

Дома постаралась скрыть свою радость от матери. Лучше тайком сходить к Глебу. Жаль, не спросила, далеко ли он. А вернуться постарается ещё до вечера. Расскажет матери, отцу Прокопию, вместе тогда что-нибудь решат. А пока лучше молчать. Тем более, что Глеб просил.

— Матушка, пойду похожу вдоль леса, малину посмотрю.

Домна пристально посмотрела на дочь.

— Может, с Тишей сходишь?

— Можно и с Тишей, — равнодушно произнесла Ярина. Только Тиши и не хватало.

Но у Тиши своя печаль.

— Не пойду.

— Сходи, доченька, погуляй.

— Не хочу.

Домна устало покачала головой.

— Иди, — кивнула Ярине.

— Только, матушка, ты не волнуйся, я, может, не скоро вернусь.

— Как, не скоро?

— Ну, погуляю, хочу побыть одна. Но я буду ходить с краю.

Домна вновь посмотрела на дочь.

— Иди!

Две высокие, стройные, словно берёзки, молодые девушки шли по лесной дороге. Каждая по своей, пробитой множеством телег и саней, колее. Шли скоро.

— Возле лесного болота он. Там небольшое озерце есть.

— Знаю это озерце.

— Там он и живёт пока. Выздоравливает.

— Как он?

— Ну, выздоравливает, говорю. Болезнь отошла. Теперь слаб очень. Всё больше лежит.