— Калина, а что здесь за иголка воткнута?

— Где?

— Да вот. — Кисеиха показала довольно длинную иглу. — Между брёвен была.

— Не знаю.

— А кто будет знать? Кто её сюда засунул?

Кисеиха задумчиво вертела в руке иглу.

— Ай, подбросил кто? Да у нас, вроде, такие.

Переключила внимание на уколотый палец.

— Глубоко воткнулась, зараза, — покачала головой, пососала палец.

Стены мыть перехотелось. Бросила тряпку.

— Как Хыля вернётся, скажешь, чтобы вычистила всё тут.

Сама вышла на улицу — посидеть на лавке, посмотреть, что народ делает. Может, кто мимо пройдёт, поделится новостями.

К вечеру палец опух, покраснел, стал болеть сильнее. Кисеиха не спала, держала его в холодной воде — так более-менее терпимо.

Но утром на него было страшно смотреть. Отыскала иголку, вновь задумчиво рассматривала её.

Спросила у мужу:

— Не знаешь, что здесь за иголка торчала?

Тот пожал плечами.

Потом спрашивала у всех домочадцев, и все ответили приблизительно одинаково. У Хыли не спросила. Почему-то язык не повернулся.

На следующий день поняла, что дело серьёзное. Пошла к Лещихе, что она посоветует.

— Как бы не антонов огонь у тебя разгорался, милая, — страшные слова ударили наотмашь.

Лещиха стала готовить какие-то снадобья, но Кисеиха не стала даже и слушать, побежала в лес. Не для Лещихиного ума такие серьёзные вещи.

Дорога в колдыбань Кисеихой не раз была топтана, а вот далее, к старой лачуге и ещё более старой её хозяйке, не ходила уже несколько лет. Поплутала немного, но дошла.

— Пришлёпала! Тебя тут только и не хватало! — Кисеиха едва открыла дребезжащую дверь, как услышала слова приветствия. Но от них охоты встречаться с Власой не прибавилось. Да делать нечего, и Кисеиха, дрожа и согнувшись в три погибели, вошла и закрыла за собой дверь.

Баушка злилась. Но вид подавать было никак нельзя. Поэтому она держала всё в себе. Одному лишь Айке рассказала. И то шёпотом, и когда они были далеко от дома.

Злилась же она на домового.

Сколько она живёт в этой хате, столько она его и знает. Лично не видела, тут уж не довелось, но беседы односторонние с ним вела и каждый день, втайне от Ивара, собственноручно прикармливала. Но теперь его, похоже, не прокормить. Никогда такого не было.

— Кажный день по кринке молока утягивает, — жаловалась она Айке, когда шли с ним к Русе.

Айка посмотрел на баушкино расстроенное лицо и сам расстроился.

— Не, мне не жалко, — выдавила из себя старушка, и Айка догадался, что жалко.

— Я же не для себя стараюсь! — посмотрела на проблему баушка с другой стороны. — Пока все на покосе, испокон веков уже заведено готовить масло. Молока-то много остаётся, так самое время. А нам что готовить?

Айка вздохнул, понял, что, действительно, баушка оказалось в трудном положении.

— Давеча специально пометила — берёт от краю. Там самое свежее. Тогда я свежее в серёдку поставила, а от краюшку вечорашнее, так забрал всё равно свежее — разобрался. Хотя, что там разбираться. Не дурак, поди.

Дальше шли молча. Баушка обдумывала возникшую проблему и способы её решения, Айка, честно говоря, отвлёкся на бабочек и забыл на время о баушкиных печалях.

Коров в последнее время на обед не пригоняли в село, а гнали к Русе. Там, в пологом месте они спускались к воде и пили, а хозяйки сами приходили с ведром доить. Место было недалеко от села. Трава здесь стояла всё ещё сочная, жаль было не воспользоваться — не подкормить скотину впрок.

Впереди показалась Крыпочка. Та шла уже от стада, согнувшись в сторону от тяжёсти ведра в одной руке. Но увидев баушку, постаралась выпрямиться. От зорких, когда надо, баушкиных глаз не укрылся этот манёвр, и его причину старушка мгновенно отгадала.

— У-у-у, подлая Крыпочка! — с тех пор, как пропали ягоды, баушка Крыпочку непременно называла не просто по имени, а с добавком. Баушка чуяла, где угнездились ягоды, а доказать не могла. — Глянь-ка, цельное здоровое ведро надоила. У нас таких-то и вёдер нет. Это сколько же в ём молока-то?

— Здорово, соседушка, — ласково пропела Крыпочка.

— И тебе здоровьица, — не менее ласково отозвалась баушка.

Разминулись.

— Змеища… Небось трескает наши ягоды… — тут баушка внезапно замолчала, остановилась и стала задумчиво смотреть вслед соседке. Какая-то мысль витала неподалёку, осталось дождаться, когда она залетит в голову.