Только теперь Элизондо понял. Выхватив из-за пояса нож, он бросился на Мавританию. Зумайя потянулся к пистолету, Итурби же метнулся к дверям.

Но коротышка-террорист с быстротой атакующей кобры вскинул трость. Из ее кончика выскользнуло узкое лезвие. Клинок сверкнул в заполнявшем часовню тусклом свете и тут же скрылся в груди Элизондо, напоровшегося в своем слепом броске на сталь. Раскрасневшийся от гнева Мавритания крутанул трость и рванул ее, рассекая жизненно важные органы. Баск повалился на пол, пытаясь удержать вываливающиеся внутренности и в немом от боли недоумении взирая на Мавританию, покуда глаза его не померкли.

Зумайя успел даже обернуться, единожды выстрелив наугад, прежде чем ятаган Абу Ауды рассек ему глотку. Хлынула кровь, и второй террорист распластался на полу.

Итурби попытался бежать, но Абу Ауда, проворно перехватив ятаган, с такой силой вонзил клинок в спину баска, что острие прошло насквозь, выступив из груди. Сжимая обеими руками рукоять своего оружия, фулани поднял ятаган вместе с умирающим, так что стопы Итурби оторвались от земли. Несчастный бился, точно кролик на шампуре, и только когда содрогания его прекратились, гнев в иззелена-карих глазах Абу Ауды погас, и великан выдернул клинок.

Мавритания хладнокровно вытер потайное лезвие о белый покров алтаря и нажал на кнопку, убирая клинок. Абу Ауда сполоснул ятаган в чаше со святой водой и отер его о бурнус, добавив новые пятна к потекам грязи.

– Давно я не омывал рук в крови врагов, Халид, – вздохнул он. – Что за благодать!

Мавритания кивнул.

– Поспешим. У нас еще много дел, прежде чем удар будет нанесен.

Перешагнув через трупы басков, двое выскользнули из собора и растворились в испанской ночи.

Час спустя Джон Смит, Рэнди Расселл и Питер Хауэлл уже катили прочь от ночного Толедо. В городе они задержались только ради того, чтобы забрать компьютер и чемодан Джона из прокатного «Рено». Машина была нетронута и пуста – только валялись по салону обрезки шнура. Агент понадеялся, что Бишенте начнет-таки новую жизнь пастуха. Покуда Джон перебрасывал свои вещи в багажник кабриолета, Рэнди и Питер подняли тент, и британец сел за руль.

Теперь башни и шпили города Эль Греко скрылись за горизонтом, и Питер сбросил скорость до разрешенных в Испании 120 километров в час, чтобы не привлекать излишнего внимания полиции.

Рэнди устроилась на заднем сиденье – старинная обивка еще пахла дорогой кожей, – прислушиваясь, как Джон и Питер впереди обсуждают, какой дорогой удобнее будет добраться до Мадрида, где всем участникам предстояло связаться с начальством и отчитаться о провале.

– Только не возвращайтесь тем шоссе, которым ехал сюда Джон, – вдруг за ним следили баски.

Рэнди подавила вспышку раздражения, когда Питер последовал ее совету. Почему в обществе Джона она всегда так мерзко себя ведет? Поначалу она винила его в смерти своего жениха Майка в Сомали, а потом – в трагической гибели Софии, но с той поры прошло много месяцев, и, познакомившись поближе, она по-настоящему зауважала этого человека. И хотела бы оставить прошлое в прошлом, но оно не отпускало, точно несдержанное слово. И странное дело – ей казалось, что и Джон не прочь позабыть о вражде. Но былое стояло между ними ледяной стеной.

– Один бог знает, что с нами случится дальше, – заметил Питер. – Будем надеяться, что мы сумеем отыскать ДНК-компьютер.

Под рясой бывший боец САС, а заодно – агент МИ-6 был жилист и тощ. Даже слишком – лежавшие на рулевом колесе руки казались узловатыми клешнями. Кожа на тонком лице за долгие годы приобрела цвет и фактуру вылежавшейся мумии, морщины были так глубоки, что глаза словно выглядывали из бездонных ущелий… но взгляд их даже в ночной темноте оставался внимательным и осторожным. Внезапно эти глаза блеснули весельем.

– Да, кстати, Джон, друг мой, ты у меня в изрядном долгу за эту царапинку. – Питер приподнял шляпу, открывая замотанную бинтами макушку. – Хотя я, пожалуй, расплатился с тобой немаленькой шишкой.

Джон только покачал головой, поглядывая на бинты. Питер ухмыльнулся и вернул шляпу на место.

– Пропади я пропадом – это ты был тем алжирским санитаром из госпиталя Помпиду, что навел такого шороху!

Теперь он вспомнил, что в отступающем спиной вперед по длинному коридору, размахивающем мини-автоматом санитаре ему действительно почудилось нечто знакомое. Итак, это кровь Питера осталась на перилах пожарной лестницы…

– Значит, ты защищал Марти, а не пытался его убить. Вот почему пуля ушла в потолок.

– Все так. – Питер покивал. – Я как раз был в госпитале, приглядывал за нашим другом, когда услышал, что к нему приехали «родные». Ну, я-то знаю, что у него всей родни – та псина, которую мы подобрали во время операции «Гадес». Поэтому я помчался туда, как намыленный, с родимым «стерлингом» наперевес. Ну а как тебя увидел – пришлось отыгрывать до конца, а то сорвал бы весь спектакль.

– То есть за Марти следит или САС, или МИ-6, – подала голос с заднего сиденья Рэнди.