– Поражаюсь, как ты можешь это читать!
– хмыкнул он, вскинув бровь, и отправился в подвал. Я проводила вампира взглядом и пошла спать. Легла, но сон не шёл. Растревожил меня разговор со Светой, я не могла не думать о Нике, и снова пыталась понять, что может получиться из наших отношений. Напрашивался весьма печальный вывод, что ничего хорошего. Может я его ещё и не люблю, но похоже, что моя неуязвимость оказалась мнимой, и я не на шутку увлечена этим нахальным вампиром. Удивительно: я всегда полагала, что, если уж я полюблю, то объектом будет кладезь добродетелей, вроде Лёшки. По нему в разной степени в то или иное время сохли почти все девчонки в нашей школе, а вот я в Лёшку не влюблялась, даже не увлекалась им никогда. Могла бы и раньше сообразить, что, очевидно, у меня плохой вкус. Я позволила себе помечтать, как было бы здорово, если бы мой вампир тоже меня полюбил. Моя скудная фантазия не шла дальше коленопреклонённого Ника у моих ног. Я с улыбкой вспомнила футболочку вампира Бори "Только вампир может любить вечно", и вдруг как-то сразу поняла, что все мои мечтания - эгоистичный бред, потому что я-то сама по причине своей человеческой сущности на роль объекта вечной любви никак не подхожу.

Вампиршей я становиться категорически не хотела, потому что... Ну, потому что не хотела. Скрываться от солнца, кормиться кровью, искать чужие эмоции, являться объектом страха и ненависти - не стоит это таких бонусов, как долголетие и сила. Я даже не уверена, что любовь Ника этого стоит. Я села, опершись на подушку, и обхватила руками колени. Да и вообще, куда это меня понесло? Прежде всего, надо помнить о том, что Ник и не думает в меня влюбляться. Я ему даже не очень нравлюсь. Он мне ещё в день знакомства написал, что я неряха. Тогда я приняла это за дружескую подколку, а ведь он мне ещё пару раз замечания делал на эту тему. Ну, иногда не успеваю я распихать вещи, когда куда-то убегаю, но ведь не каждый раз! Если бы у меня всегда был кавардак, было бы не так обидно. А какой брезгливый тон был у него сегодня, когда он обнаружил мою полку любовных романов! Если девушка нравится, с ней таким тоном не разговаривают. И ведь он мне вполне доходчиво объяснил, как важно использовать людей, которые знают о существовании вампиров. Нельзя забывать, что Ник - явный потребитель, который просто развлекается за мой счёт. Если уж меня угораздило его полюбить, по крайней мере, он не должен об этом догадываться. На глаза наворачивались слёзы. Что-то я читала по этому поводу. Ага: я люблю тебя, как шоколад. Ведь никогда не ждёшь, что шоколад полюбит тебя в ответ. Я долго сидела, с тупым отчаянием глядя в темноту.

На следующий день погода была замечательная, и мы, торопясь использовать последние тёплые дни, обрадовано рванули в лес. Ник так и сидел в подвале с картошкой, обложившись книгами. Пару раз я заскакивала к нему поболтать. Сонным он не выглядел, но откровенно страдал от безделья. Только когда мы нагулялись и пообедали, я зашла за ним и сообщила, что пора ехать.

Солнце палило нещадно, на небе не было ни облачка, и я сказала:

– Ник, что ты будешь обжигаться, от соседей дорожка не видна, давай я тебе замотаю руки и голову хотя бы клеёнкой, и так доведу до машины.

– Но я прекрасно дойду и сам, - возразил он, - тут совсем рядом, ожоги будут несильные и пройдут за пару минут.

– Но зачем вообще доводить до ожогов?
– не поняла я.

Света, проходя мимо, ехидно сказала:

– Да брось ты его уговаривать! Не видишь разве, он просто тебе не доверяет.

– Это не так, - возразил Ник без особой убеждённости в голосе.

Мне стало так обидно!

– Поступай, как хочешь, - сухо сказала я и пошла к машине.

– Кристи, подожди, - раздался за спиной умоляющий голос, - Давай попробуем.

Ник соглашался с явной неохотой, вероятно, только чтобы я не обижалась. Я набросила клеёнку ему на голову, собрала края так, чтобы они не развевались, и заставила Ника поднять руки и придерживать её изнутри. Затем взяла за локоть и, давая на ходу ценные указания о дороге, потащила к машине. Открыла дверцу, упихала вампира внутрь и, усадив в дальнем углу, сняла клеёнку.

Я никогда раньше не видела Ника испуганным, поэтому перепугалась сама:

– Ник, неужели всё так плохо?

Он уткнулся лицом мне в плечо, и я почувствовала мелкую дрожь. Неадекватность реакции меня поразила. Одну руку я положила ему на плечо, а другую, пользуясь случаем, запустила, как давно мечтала, в чёрные волосы, которые оказались неожиданно шелковистыми и очень мягкими, и стала гладить его по голове, как ребёнка. Наконец, дрожь прекратилась, и его руки ослабили свою судорожную хватку.

– Что с тобой происходит?
– растерянно спросила я, - Ты что, на самом деле мне настолько не доверяешь?

Он поднял лицо и неуверенно улыбнулся:

– Я так не могу. Мне необходимо контролировать ситуацию. Вот так посреди солнечного дня в окружении людей быть внезапно лишённым зрения, слуха и обоняния - это слишком. Умом я понимаю, что с тобой мне не грозит опасность, но все инстинкты бунтуют.

– Погоди, уши и нос тебе никто не затыкал!
– возмутилась я.

Ник неприязненно покосился на клеёнку и мрачно сказал:

– Ты знаешь, она так хрустит и воняет, что в этом не было необходимости.

Я решила отложить на потом размышления по поводу неожиданной уязвимости моего вампира, потому что меня поразило замеченное несоответствие:

– Ник, - подозрительно спросила я, - у тебя некоторые пряди светлее. Ты что, красишься?

– А что такого?
– удивился он, - Сейчас многие парни красят волосы.

– А зачем?
– не поняла я, - Какого ты цвета на самом деле и чем он тебя не устраивает?

– Почти как Света, чуть светлее, - сознался он, - Просто мне нравится чёрный цвет. А тебе что, нет?

– Тебе идёт, - вынуждена была согласиться я, - Но хотелось бы посмотреть, как ты выглядишь в натуре.

– Вчера не насмотрелась?
– нахально поинтересовался он, - Готов повторить в любое время.

– Ты прекрасно понял, что я хотела сказать, эксгибиционист несчастный, - огрызнулась я.

Вампир довольно ухмыльнулся и пообещал, что как-нибудь покажет свой старый портрет.