– Вы сведете меня с ума, Чарли…

– Вы меня утомили, Маколиф! Ведь там идет перестрелка.

– И я только что оттуда, ты, черномазый сукин сын! – Господи, зачем он это сказал? – И ты сейчас узнаешь, в чем дело. Ты меня понял?

– Ну что ж, выкладывай, – усмехнулся Уайтхолл. – …Бледнолицый.

Элисон опустила руки и пристально взглянула на них.

– Прекратите!

– Прошу меня извинить, – быстро проговорил Алекс.

– Нет, – парировал Уайтхолл. – Наконец-то все стало на свои места. Вы все поняли, мисс Элисон?

Вмешался Лоуренс, тяжко опустив свои огромные ручищи на плечи мужчин:

– Прекратите, вы оба! Хватит. Маколиф, чел, говорите же. Быстрее!

Алекс рассказал, как он добыл самолет – не халидонский, а вообще самолет, как приземлился в лугах и встретил пилота наркомафии, южанина из Штатов, который привез шестерых бандитов с заданием уничтожить экспедицию, о своей гонке к лагерю, о схватке в джунглях. И, под конец, о самых последних минутах с того момента, когда проводник, известный под именем Маркуса, спас им жизнь, обратив внимание на птичьи крики в лесу.

– Пятеро, чел! – начал было Лоуренс, но умолк, вслушиваясь во вновь вспыхнувшую перестрелку. Звук доносился по-прежнему с севера, но заметно громче. Обращаясь к Уайтхоллу, он продолжил: – И сколько оставить на твою долю, фашист?

– Сколько ты хочешь, деревенщина?

– Черт побери! – взорвался Маколиф. – Заткнитесь! Засуньте в задницу ваши личные счеты!

– Ничего ты не понимаешь, – откликнулся Уайтхолл. – Самое время сводить счеты. И мы готовы. Мы действительно противники. Прямо как в романах. Один на один, и победителя не судят.

«Харизматические лидеры – не рядовые солдаты… Либо они добиваются своего, либо им на смену приходят другие…» Так говорил Дэниел, министр племени Аквабы.

– Вы оба сошли с ума, – с хладнокровием, которого от себя не ожидал, произнес Алекс. – Меня от вас тошнит. Будьте вы прокляты…

– Александр! Александр! – послышался крик ярдах в двадцати выше по реке.

Алекс узнал голос Такера. Он ринулся на звук, но гигант Лоуренс обогнал его, проламываясь сквозь ветви кустарников и круша все на своем пути. Он прыгнул прямо с обрыва. Алекс, остановившись, глянул вниз и замер, пораженный.

На руках Сэм Такер держал тело проводника Маркуса. Его голова представляла собой кровавое месиво с торчащими костями.

Но ничто не заставило бы Сэма выпустить тело из рук.

– Один обошел нас сзади, с берега. Он подловил меня… Маркус прыгнул между нами и принял огонь на себя. Он прыгнул прямо на ствол и успел убить этого сукина сына.

Сэм бережно опустил тело на топкий берег.

Маколиф размышлял. Осталось четверо. Четверо убийц из банды «Данстона».

А их – пятеро. Но Элисон – не в счет.

В таком случае их тоже четверо.

Способных убивать.

Четверка. Символ араваков.

Одиссея смерти.

Алекс почувствовал, как Элисон обняла его за плечи и прижалась лицом к спине.

Луга.

Спасение – на лугах, где стоят два самолета, на которых они сумеют выбраться из Кок-Пита.

Но Маркус утверждал, что отсюда нет никакого пути, кроме этой узкой, петляющей тропы – опасной самой по себе.

Тропа начиналась в правом углу лагерной поляны и уходила на восток от реки. За ней безусловно следили. Эти ублюдки прошли неплохую школу в МИ-5. На выход они обратили особое внимание. Единственный путь к спасению наверняка надежно прикрыт.

Кроме того, убийцы из «Данстона» поняли, что жертвы находятся ниже по течению. Они, вероятно, попытаются атаковать, но тропу без присмотра не оставят.

В таком случае им придется разделиться. Они посчитают маловероятным, что экспедиция решит поодиночке пытаться прорвать их сеть.

Именно это и решили использовать Маколиф и Такер. Смертельный поединок. Вариант противостояния Уайтхолла и Лоуренса.

Александр остается с Элисон. Все остальные уйдут. Поодиночке. И найдут врага.

Все просто. Убей или умри.

Лоуренс погрузил свое могучее тело в темные воды реки. Отойдя от берега, он двинулся вверх по течению. Пистолет он держал над водой, нож вынул из кожаных ножен и засунул за пояс, готовый в любой момент им воспользоваться.

Луна стала ярче. Дождевые облака ушли, но величественные стены джунглей по обоим берегам чернели по-прежнему, не отражая лунного света. Поверхность воды была спокойной, гладкой, только небольшие водовороты за упавшими ветками и камнями, покрытыми мхом и водорослями, нарушали ее ровное течение.