И так издевательски он всё это говорил, что я зашипела:

— И нечего издеваться. У нас с Владом деловые отношения. Он, между прочим, мне сразу условие поставил, что без всякого лишнего. Только танец. И как мне с ним поговорить? Я и выехать в город не могу.

Я повела плечами, и Никита отпустил меня, всё ещё внимательно наблюдая за мной. Я отошла от него, а Никита спокойно ответил, словно весь запас ехидства у него закончился:

— Мы созвонимся. Влад приедет завтра. Здесь вы спокойно обо всём договоритесь и тихонько улетите.

Я кивнула и решила обдумать в одиночестве. У меня было такое ощущение, что Никита злится на меня. Вопрос, с чего бы?

На пороге меня догнали его слова:

— И куда ты направилась? Ничего не забыла? — Я оглянулась, окинув взглядом комнату, но так и не поняв его намёков, покачала головой. Никита достал из кармана свёрнутый листок и протянул мне со словами: — Прочти и подпиши. Это тебе от Влада.

Я подошла и забрала листок, а Никита всё это время внимательно смотрел на меня.

Странно, почему в его взгляде я замечала так много? Я придумала всю эту глубину, что он пытался скрыть, или…?

Этот его взгляд — глубокий, ищущий, я не спутаю ни с чем.

Я кинула быстрый взгляд на перечень требований и поняла, что их там не пара-тройка, а сильно больше. Решила внимательно ознакомиться с ними в одиночестве. И обдумать. Одна.

Решать я буду сама за себя. И ответственность я буду нести сама. Кстати, неплохая идея, учитывая, что в личной жизни я несколько лет плыла по течению, отдав бразды правления недостойному мужчине.

Направилась к выходу, собираясь в одиночестве всё обдумать. Уже почти дошла до выхода из гостиной, оглянулась, думая, увижу ли я Никиту ещё раз, и уточнила:

— Мы ещё увидимся, или уже прощаемся? Ты ведь тоже уезжаешь.

Он хмыкнул и ответил:

— Тоже? Ты так и не поняла, да? Ника, мы с братом разные. — Он начал медленно приближаться ко мне, продолжая говорить, а я как заворожённая стояла и слушала. — Я не могу всё бросить сейчас, я нужен там, куда улетаю. И я, в отличие от некоторых, не сбегаю в срочную командировку, только бы не решать проблемы. О тебе я практически договорился, осталось дело за тобой. У клана Северин тесные связи с роднёй в Италии, так что ты и там не останешься без защиты. Ты поняла? Да и Владу пришлось кое-что рассказать. Он и сам ненавидит всё, что связано с бизнесом младшего Уварова.

Пока слушала его, не заметила, насколько близко он подошёл ко мне. Никита прислонил ладонь к стене, на которую я оперлась, пока слушала его. И так интимно заправил прядь волос мне за ухо, что я моментально поняла, насколько близко он стоял, и смотрел. Смотрел на меня этим своим невозможным взглядом. И прошептал:

— Только не делай глупость, Ника, не влюбляйся в него. Потом будет больно.

Что? В кого влюбляться? Голова напрочь отказывалась работать. И я переспросила, почему-то тоже шёпотом:

— Влюбляться? В кого? И почему будет больно?

Никита неторопливо, с видимым удовольствием прикоснулся к моему лицу, прошёлся невесомо кончиками пальцев по овалу лица, провёл линию по брови и прошёлся по скуле, лаская прикосновениями.

Он теснее прижал меня к стене, уткнулся носом мне в волосы ближе к уху и медленно, с таким наслаждением втянул воздух, словно вдыхал самый прекрасный аромат. А я стояла, замерев, застигнутая врасплох этим до невозможности интимным моментом.

Никита пробормотал мне в волосы невнятно:

— Так бы стоял и не отлипал от тебя. Жаль, что нюх пока полностью не восстановился. Хотелось бы понять, как ты пахнешь для моего волка.

— Что? Никита, о чём ты?

И тут он словно очнулся от дурмана и отстранился от меня. Посмотрел опять своим этим насмешливым взглядом и уточнил, возвращаясь в деловое русло. Словно ничего между нами не было, будто не он только что прикасался ко мне, лаская.

— Не влюбляйся в Сато, Вероника. Даже не думай. Потом будет очень больно. Он очень красив и так притягателен для девчонок. Особенно на него падки человеческие девушки. Но он никогда, ты слышишь, никогда не выберет человека в партнёры. Это табу для него и для его рода. И он всегда предупреждает об этом. Ты услышала? Не будешь делать глупостей?

А я слушала и думала о его поведении. Что за игры, в которые Никита опять играет? Он же только что был совсем другим. Да я чуть не расплавилась от его нежности. И вот, всё закончилось так внезапно. Что за издевательство?

Я стояла, а во мне поднималась волна возмущения. Никита, не дождавшись ответа, встряхнул меня за плечо, а я зло откинула его руку, понимая, что не желаю больше этих игр в прикосновения, в нежность, а потом в равнодушие.

Злость разлилась вмиг, опалив сознание. И я в сердцах воскликнула: