Мансуровский пер, дом 4.

Архитектор А.У. Зеленко. 1905–1906 гг.

Район улицы Остоженки один из немногих, сохранивших свой стародавний облик. И хотя дома здесь соревнуются в изысканности и вычурности, дом № 4 по Мансуровскому переулку не перестает удивлять видавших виды старожилов. В 1906 году среди маленьких деревянных домиков остоженских переулков вырос причудливый замок. Он был остроен архитектором Александром Устиновичем Зеленко по заказу разбогатевшего крестьянина Лоськова. До постройки особняка на его месте был небольшой деревянный домик, адрес которого сохранился в протоколах допроса В. И. Ленина: «По возвращении из-за границы я прямо поехал к матери в Москву. Пречистенка, Мансуровский переулок, дом Лоськова».

Карьера зодчего началась в Самаре, где Зеленко проработал три года городским архитектором. В 1900 году мастер переезжает в Москву и возводит свою первую московскую постройку — «сказочный» доходный дом на Тверской бульваре, 12. В 1906–1907 годах Зеленко сооружает на средства известного промышленника Н.А. Второва в Вадковском переулке Детский клуб общества «Сетльмент». Здание было построено в стиле «северного» модерна и напоминало сказочный замок самого Людоеда.

Дом Лоськова был задуман как доходный дом, но он скорее похож на изысканный особняк, чем на жилье, предназначенное для сдачи квартир. Стилистика архитектуры Зеленко классифицируется критиками как «северный модерн». Эта ветвь модерна, весьма активно повлиявшая на образ Петербурга начала XX века, почти совсем не встречается в Москве, что придает постройкам Зеленко, особую ценность.

В доме Лоськова была квартира одного из лучших полководцев Первой мировой войны, генерала от кавалерии Алексея Алексеевича Брусилова. Потомственный военный, получивший свое боевое крещение на Кавказе, участвуя в русско-турецкой войне 1877–1878 годов. Заслуживший за храбрость три ордена, и это только за семь месяцев войны! Одаренный, умный, решительный и энергичный полководец, Брусилов резко выделялся среди царских генералов. Он верил в русского солдата и любил

его. «Солдаты были русские, я смотрел на них как на свою семью», — пишет он в своих воспоминаниях.

Государь и его окружение опасались роста популярности полководца. Вокруг него плелись интриги. Но А.А. Брусилов был выше этого и отличался высокой моральной чистотой. Ему были чужды придворная лесть и подхалимство. Он нажил себе врага в лице главнокомандующего армиями Юго-Западного фронта генерала Н.И. Иванова. Причиной послужило то, что Брусилов отказался от имени армии просить царя принять орден Святого Георгия 4-й степени всего лишь за пребывание в зоне огня вражеской артиллерии.

В истории войн найдется не много стратегических операций, названных по имени полководца, одна из них — Брусиловский прорыв. При этом противник потерял 1,5 млн. человек убитыми, ранеными и пленными. В 1916 году слава Брусилова достигла апогея, генералу рукоплескал мир — вот он, новый герой, достойный славы Суворова, сломивший ход Первой мировой войны своим прорывом! А через каких-то два года Брусилова уже ненавидели многие офицеры, его бывшие подчиненные, вменяя ему в вину предательство Родины. Ведь он был самым известным из царских генералов, перешедших на службу советской власти…

События Февральской революции 1917 года Брусилов воспринял как «странный кризис во время столь ужасной войны». Кризис, который необходимо преодолеть «возможно скорей, дабы внешний враг не смог бы воспользоваться нашей разрухой». 22 мая 1917 г., уже при Временном правительстве, Брусилов становится Верховным главнокомандующим русской армии. Вступая в эту должность, он писал брату Борису: «Одно тут чрезвычайно тяжело — это грандиозная ответственность перед Россией. Ответственности вообще не боюсь, да и личных целей не имею и славы не ищу, но от всей души желаю и имею лишь одну цель — спасти Россию от развала, неминуемого в случае проигрыша войны». В своем первом приказе новый Главковерх призвал войска «сплотиться вокруг красного стяга с девизом «Свобода, равенство, братство» и ринуться на врага, навсегда сокрушив германский милитаризм». Однако и ему не удалось восстановить боеспособность армии, уставшей от трехлетней войны, и Временное правительство заменило его Л. Г. Корниловым.

Опальный генерал оставил армию и поселился в Москве, близ Остоженки, где его застали октябрьские события. Этот район стал местом ожесточенных боев. Мансуровский переулок стал линией обороны. В соседнем Еропкинском переулке засели большевики, а в Мансуровском — правительственные войска. Выстрелы раздаются непрерывно: ружейные, пулеметные, пушечные. Обитатели близлежащих переулков несколько дней не показывались на улицах.

2 ноября 1917 г. при орудийном обстреле Красной гвардией штаба Московского военного округа на Пречистенке красногвардейский мортирный снаряд попал в дом, где проживала семья отставного генерала. Осколки в нескольких местах перебили ему ногу. Это было первое ранение прославленного генерала. Две войны миловали, а русская мортира не пожалела. После тяжелой операции генерал восемь месяцев лечился в госпитале, где его навещали представители антибольшевистских организаций, стараясь привлечь его на свою сторону. Всем им старый генерал твердо отвечал: «Нет!» Белогвардейцы-эмигранты вначале сулили Брусилову всякие блага, а затем обвиняли его в том, что он «продался большевикам».

Рана до самой кончины Брусилова будет мучить его физически, но самое страшное были раны душевные. В своей квартире генерал устроил целую канцелярию по приему прошений и писем от заключенных офицеров, многим он помог и даже спас от расстрелов. В этот период больного Алексея Алексеевича, живущего на драгоценности «из единственной шкатулки» жены, посещали представители Белого движения, стараясь привлечь на свою сторону, но генерал отказывается участвовать в братоубийственной Гражданской войне. Его арестовывают, два месяца держат на Кремлевской гауптвахте, но вскоре выпускают за отсутствием доказательств под подписку о невыезде из Москвы. И снова на него посыпались предложения от разных антибольшевистских организаций. Однако генерал так и не перешел в их лагерь.