Это не оправдание. Если стал чудовищем, значит, тебя это устраивало. Если поймал проклятие, значит, ты с ним согласился.

Уж я-то знаю, как это работает. Однако чудовищем, в отличие от Ардвина, я так и не стала. И я вовсе не о скользкой гадости, в которую суждено превратиться всем, в ком проклятие проснулось.

Самые страшные чудовища всегда живут в облике человека. И в воле человека сдержать его. Договориться ли, пойти ли на сделку, подавить ли, убить ли — не так важно. Главное, остаться человеком.

…Правду говорят, что женщине на Миддуне проще умертвить мужа, чем развестись с ним. Права на развод у нас как такового нет. Так и живём — кого-то уличают в убийстве мужа, кого-то нет. Мужчине развестись с женой у нас гораздо проще, поэтому очень часто жёны давят на мужей, чтобы те добровольно с ними развелись.

Я завидую хайкари и шидро. Эти свободолюбивые дамы могут легко выпнуть из своей постели и жизни мужчину, не приносящего ничего, кроме разочарований. Хайкари — свободны, а шидро — добытчицы, и они диктуют мужчинам, как себя вести и где их место.

Свекровь и мама мне сочувствовали. И только. Ну, и говорили, что я могу всегда с ними поделиться своей долей несчастий.

Шли бы они со своими плечами, в которые можно поплакать!..

Жаль только, что большего они не могли предложить. По вполне очевидным причинам.

…А проклятие чужого рода я приняла, потому что хотела себя наказать. Это я после уже поняла, когда начала разбираться в себе. Наказать за поспешность и глупость, когда в лучшем порыве на пороге влюблённости согласилась на брак, зная, что это серьёзное дело, из брака не выпутаться, и нельзя даже ради семьи торопиться. Но… но.

Он меня насиловал. Он меня бил. Причём так, что на теле не оставалось следов и увечий, но они оставались глубоко внутри. Ему нравился мой страх и мои слёзы, он словно получал от них силу. Я всерьёз боялась за свою кошку, боялась, что он причинит ей вред, чтобы насладиться моим ужасом. Однако надо отдать должное Ардвину — всё нужное он предпочитал получать напрямую. Думаю, запугивать через кошек ему было просто скучно.

Меня тошнило от одной только мысли, что во мне будет расти его ребёнок. Уверена, я бы убила себя, если бы узнала о беременности, и поэтому, возможно, беременность так и не наступила. Любимая Мать надо мной сжалилась.

Он ещё много чего делал. Предавал зачатки доверия. Не выполнял обещаний. Отворачивался, когда мне было плохо и больно. Постоянно напоминал, кто он и кто я. Но это всё такие мелочи!.. И за мной он наблюдал с любопытством учёного, которому попался на глаза невиданный доселе вид кальмара. Чудовище под маской человека научилось вести себя по людским законам при полном равнодушии к ним — и давало себе волю, оставаясь наедине с тем, кому от него никуда не деться.

Живучая оказалась тварь.

Моё тело сдавливало, будто бы я в толще воды. Но я дышала легко, дышала воздухом. Это было странно, но я была жива.

Пока что.

Точно знаю — я находилась где-то не в мире людей, ибо странно было всё. Вокруг была кромешная тьма. Она была густой, основательной, плотной и непреодолимой. Легенды гласят, что до рождения мира существовала именно эта тьма, первичная, древняя, дикая, всепоглощающая. После Расслоения Мира она заполнила собою все пропасти между Уровнями. Говорят, в эту тьму можно попасть через бездонную впадину в Стеклянном море на северо-востоке Миддуны. Может, я нахожусь как раз в этой тьме? И меня протащило каким-то образом через впадину?

Или я не права?.. Ведь это так сложно представить человеку. Кто знает, какими силами владеет морская и земная нежить?

Моё платье было белоснежным пятном в безбрежной черноте. Оно не светилось, не рассеивало тьму. Но на его фоне пронзительно-чёрным червём тянулось нечто, исходя из моего живота. Оно выглядело некой пуповиной, которая тянулась вовне, во тьму, и растворялась где-то там, в её глубине.

С чем она соединяется?

— Моя жизнь, моё сердце… я чувствую, как бежит кровь по твоим венам, как движется твоё прекрасное тело… Я так хочу жить… Проклятие обернулось благословением, ведь я могу чувствовать тебя так же, как себя когда-то… Сколько же времени прошло?..

О боги. Нет.

Где-то в глубине души ещё теплилась надежда — вдруг получится избежать этой встречи?! Но нет. Ардвин пришёл за мной из Кораллового Чертога.

На мне нет тех браслетов. Наверное, они разрушились от первозданной тьмы, а я ещё жива благодаря связи с Ардвином.

Только это ничего не изменило. Я всё ещё не чувствую свою магию. Скорее всего, тоже из-за моего нахождения за границей людского мира. Только вот она бы мне всё равно не помогла в такой ситуации. Не предназначена она для грубого разрешения низменных конфликтов.