Джек замолчал. В этот раз Сэм не спешил его торопить. Тем более, что ехать им предстояло ещё прилично — только до забегаловки, о которой он вспомнил, они доберутся лишь через полчаса, что уж про место обнаружения Кэтти. «Интересно, а кто нашёл её в этой чёртовой глуши?» – успел подумать Стоун, пока его напарник собирался с мыслями.

Джеку потребовалось немало времени, чтобы собраться с мыслями и заговорить вновь.

– Прости, тяжело вспоминать, – нехотя признался он, после чего растёр лицо руками резкими движениями, словно стараясь отогнать от лица всю грязь, связанную с этими воспоминаниями. – Хотя до самого… «интересного» нам только предстоит добраться. Ладно, давай обо всём по порядку. В общем, первым делом мы заявились в офис этого мужика, найденного Чарли по тем уликам. О, я наконец вспомнил, как его звали! Уильям Синклер, точно! Так вот, приехали мы, значит, в офис… а там ни души. Только какой-то пьянчуга-грузчик, работавший на него и порядком надравшийся — он совершенно не ждал фараонов — который сообщил нам, что фирма-то эта, оказывается, разорилась. Как ты понимаешь, это для нас стало очередным звоночком: погибшие приходились дальней роднёй Синклеру и могли ему что-то завещать, а он как раз нуждался. Учитывая проблемы в бизнесе у боевого старика, его мотив…

– Ну понятно, – кивнул Сэм, соглашаясь.

– Именно. Узнав об этом мы отзвонились шефу и тут же рванули к дому старика Билли, не дожидаясь ни подкреплений, ни кого. Чарли снова гнал так, будто за ним все адские гончие гнались! Не смотря на это, оказались мы там только глубокой ночью, когда уже окончательно стемнело. Ночка выдалась безлунная и нам пришлось пробираться едва ли не на ощупь до его дома. У Чарли что-то не заладилось с мотором — оно и не мудрено, так гнать — и потому нам пришлось бросить машину и пройти остаток пути пешком. Благо, к тому моменту мы почти добрались. Драндулет толстяка выдохся всего в какой-то четверти мили от дома этого старого урода, ты представляешь? Ну и в общем, мы пошли пешком. Жил этот гад загородом, в каком-то захолустье. Не ранчо, но участок оказался очень даже приличный, к тому же достаточно далеко ото всех пригородов. Настолько приличный, что дед не поленился обзавестись кое-какой техникой, которую хранил в нехилом таком амбаре — видимо, сказывались Техасские привычки. И наш толстяк Чарли уговорил меня не ломиться в дом, а зайти сзади и тихо пробраться через этот самый гараж. К тому же, бумаги нам это позволяли, шеф к тому моменту всё уже оформил. Я согласился.

Джек снова замолчал, точно пытаясь вспомнить все мельчайшие детали той ночи. И по лицу его было видно, что воспоминания эти далеко не из приятных.

– И… и что было в гараже? – нетерпеливо уточнил Сэм, когда пауза затянулась.

– Словами передать это трудно, – мрачно отозвался Рэтчет, сиплым и потухшим голосом. Он сам это заметил и поспешил прокашляться, стараясь сохранить тем самым лицо. – Первым, что я увидел, были баллоны с газом и прочее сварочное оборудование. Рядом с ними — обрезки металла, из которых вполне можно было собрать ещё один короб, подобный прочим. Ржавые, кривые куски металла, разбросанные в жутком хаосе по всем столам рядом со входом… Впрочем, ящики тогда были такими же — проржавевшими, плохо собранными. Из них даже кровь порой сочилась. Тогда, пятнадцать лет назад. Это главное отличие от нынешнего, если вдуматься. Ну и ещё — раньше их не закапывали. Оставляли просто так, небрежно бросив под каким-нибудь деревом, а то и прямо в домах, пока хозяев не было. Впрочем, сейчас не об этом. А сразу после ящика, Сэмми, я увидел… Сэм, я увидел её. Я частенько её вспоминаю. В последнее время — всё чаще. Она даже начала мне снится. Та пропавшая девушка, которую надеялся спасти Чарли. Та, из-за которой он едва не угробил нас в аварии и спалил движок. Каждый месяц снится… Ты ведь не думал, что я просто так вливаю в себя эту чёртову отраву, по недоразумению именуемую «настоящим шотландским скотчем», а, Сэмми? – Джек мрачно усмехнулся. – Нет, у меня на то всё-таки были причины, я в этом смысле ещё не безнадёжен. А теперь к ней прибавится ещё и милашка Кэтти, уверен. Зря я заглянул в короб, стоило догадаться и не лезть… Впрочем, вариантов у меня и не было, пожалуй. Ни тогда, ни сейчас. Ещё с той ночи в гараже Синклера, встретившись взглядом с той, последней, я лишил себя последнего шанса. Думаю, ты и без моих пояснений понимаешь, как выглядела девчушка, если короб для неё уже был подготовлен, да? Если кратко и без лишних деталей, то части её тела были просто хаотично набросаны на стол, вперемежку со ржавыми обрезками железа. И отнюдь не в правильном порядке, как в анатомичке, уж поверь мне. Но ярче всего мне запомнилась её голова, которой этот психопат зачем-то отрезал ещё и нижнюю челюсть, и выставил так, что она уставилась точно на чёрный ход. Едва войдя я встретился с ней взглядом… и замер. Просто остолбенел, можешь себе представить? Я к тому моменту уже пообтёрся и привык к виду мертвецов, но это… это оказалось для меня за гранью.

Рэтчету вновь потребовалось взять небольшую паузу в рассказе — привести мысли в порядок. Впрочем, Стоуну это требовалось ничуть не меньше, ведь он без труда смог вообразить, через что в тот момент проходил его напарник.

Спустя минуту Джек заговорил сам, без понуканий от Стоуна:

– Рядом зашипел на меня Чарли. Он тоже опешил, но опыту у него было побольше, потому он справился с собой и во всю пытался протолкнуть меня дальше в амбар, убрать с прохода. И тут раздался выстрел. Оказалось, Синклер подготовился. Чёртов ублюдок выставил что-то вроде самострела с таймером перед дверью, не то приладил дробовик к какой-то хитрой растяжке… а мог и всё вместе. В любом случае, я не вникал в подробности ни тогда, не после. Дробь ударила Чарли в спину, в правый бок, точно в район поясницы. С тех самых пор он и хромает, как ты понимаешь. И ещё можешь догадаться, что рана оказалась не серьёзная. А меня и вовсе не зацепило. Вот только я и без того был дурной, а после выстрела в закрытом помещении у меня ещё и уши порядком заложило. Я попросту не смог услышать, что орал мне навалившийся на меня и пихавший куда-то в сторону Чарли. Поняв, что я его не слышу, он просто ударил меня чем-то под колено и повалил. Рядом с нами опрокинулось ведро, из которого хлынула кровь девушки. Хоть в сторону, а не на нас — только этому и оставалось радоваться. И зачем только старик её собирал? До сих пор не представляю. Кстати, сам Билл Синклер уже был в гараже и во всю палил по нам, но я узнал об этом гораздо позже. Слух вернулся не сразу, потому я пропустил его появление «на сцене». Чарли громко матерился, катаясь в собственной крови и отстреливаясь. Глянув на него, я догадался и тоже взялся за пистолет. Точно не знаю, кому из нас повезло, но когда я начал стрелять, мы подстрелили Синклера и он упал у главного входа в гараж, у громадных распахнутых наружу ворот. Я помог Чарли подняться и мы подошли к этому старому уроду. И знаешь что? Он хохотал. Валялся на земле, зажимая рану на шее и переводя довольный взгляд с одного из нас на другого и хохотал во всю глотку, попросту ржал над нами! К тому же, начал что-то говорить о девушке — какая у неё была кожа, как она пищала и как сладко молила о пощаде… Чарли как раз перезарядился и тут же всадил этому ублюдку все шесть патронов прямо в морду. Я высадил всё, что оставалось в моём магазине ему в грудь — три пули, не то четыре. Сделали мы это одновременно и не сговариваясь. И ты знаешь, никто не горевал по этому старому выродку. Да и проблем у нас почти не было, всё списали на самооборону. Тем не менее, я решил завязать… Уйти к неверным жёнам и пропавшим котикам, блудливым мужьям и потерянным кошелькам, занявшись частным сыском. Выходит, я так и не ушёл.

Оба детектива надолго замолчали. Джек просто пытался успокоиться, вернуться к подобию ментального равновесия. Воспоминания вновь стали оживать, на душе снова стало паршиво.

«Нет, пить больше нельзя, в этом Стоун прав», – подумал Рэтчет, осаживая сам себя.

А Сэм тем временем переваривал услышанное и собирался с духом, чтобы сказать то, что не давало ему покоя уже несколько дней… он не мог это сказать, попросту был не в силах, однако при том и был обязан.

Тяжко вздохнув, он несмело начал:

– Слушай, Джек… я прекрасно понимаю, как ты относишься к Чарли — теперь так даже лучше прежнего — однако выслушай меня. Это то, что я просто обязан озвучить, хоть и понимаю, как это прозвучит. Просто выслушай, ладно? В порядке бреда: а ты не думаешь, что всё это сотворил Чарли? Подожди, не перебивай! Мне и так было тяжело об этом заговорить, потому дай мне сперва высказать всё, что я надумал. Смотри: ты, как подозреваемый, идеально укладываешься в версию о копе, заметающем следы, который сам устроился в полицию и подтасовал факты, чтобы выставить виновным кого-то кроме себя. Но мы знаем, что ты этого не делал. Ну, я надеюсь, во всяком случае.

– Шуточки у тебя… – мрачно отозвался Джек, по лицу которого начали ходить желваки от ярости.

– Какие есть, не обессудь. Так вот. А раз версия всем хороша, кроме подозреваемого, то кто у нас останется, если убрать тебя из уравнения? Остаётся как раз твой любимый наставник, Чарли. Он вписывается ничуть не хуже. Ну что мы имеем в основании этой версии, что она со всех сторон оказывается так хороша? Всё просто: некто хотел прикрыть свои убийства, потому пошёл служить в полицию. Вывел следствие на ложный след. Кто, говоришь, нашёл свидетеля и вышел на эти тачки Синклера? Чарли, ты упоминал его раз двадцать в своём рассказе. Да, я понимаю, что это столь же притянуто за уши, как и версия, что убийца — ты. Но всё же, он ведь мог вывести вас на тот чёртов амбар, всё заранее подготовив! А чтобы его не раскусили — самолично пристрелил подозреваемого, да ещё и подставился под пару дробинок. Но убийство подозреваемого мне кажется тут более ярким «звоночком», за который и гособвинитель зацепится. Ведь если это Чарли, то к чему ему лишние вопли в допросной от подозреваемого, о его невиновности? А если бы дело дошло до суда и ложные улики, пусть даже умело сфабрикованные, начали бы проверять? Уверен, он подвёл бы их под тебя… возможно потому за тебя сейчас так резво и вцепились, собственно. А если нет? Что, если осечка и в итоге выйдут на него? К чему лишний риск, когда можно просто высадить все шесть пуль в макушку бедолаги — и дело с концом?

– Но… – Джек замялся под таким напором экс-адвоката. – Но он же заплатил за меня залог, чтобы меня выпустили.

– Джек, не сочти меня за идиота, но я совершенно не понимаю, каким образом это противоречит всему сказанному. Скорее уж подкрепляет! Ну сам подумай: он что, за пятнадцать лет резко стал клиническим идиотом и решит усилить твои подозрения нетипичными действиями? Наоборот, вполне логичный ход — притупить бдительность и отвести от себя подозрения, сделав какое-то доброе дело в твой адрес. А тут — такой удачный повод!