— Вы меня не узнаете, Вильерс? — спросила она, положив руку на створку двери.

— Леди? — Дверь открылась пошире, и слуга поднял свечу. — Ох, леди Фейт, — выдохнул он, — что же вы не сообщили о своем прибытии?

— И что теперь? Мне придется ночевать на пороге?

— Простите, миледи. — Он с поклоном отошел в сторону, впустил ее и тщательно закрыл за ней дверь. — Понимаете, мы же никого не ждали. Если бы вы известили, я отправил бы за вами карету.

— Не было времени, — сказала она ему. — Я ужасно проголодалась. Ужин готов?

— Кук как раз этим занят, — ответил Вильерс. — Вам подадут в столовую. — Он всмотрелся ей в лицо. — Похоже, путешествие утомило вас. Я пришлю вам в комнаты горячей воды и полотенца. И сообщу домашним, что вы дома.

— Спасибо, Вильерс. Делай, как знаешь. Но сначала мне нужно повидать Джайлза. Он здесь?

— Конечно, миледи. Мистер Стэндфаст выздоравливает. У него огнестрельное ранение.

— Да, знаю. Очень жаль, что так получилось. — Она повернулась к лестнице. — Он там?

— Доктор прописал постельный режим и покой.

— Я его не слишком обеспокою, — ответила она, быстро поднимаясь наверх. — Где вы его положили?

— В сливовой комнате, миледи. Позвольте, я вас провожу.

— Незачем. Встретимся за ужином. Я скажу, когда буду готова. — Наплевав на приличия, Хейвен взяла свечу, быстро поднялась по лестнице и вышла на площадку, которой пользовались слуги. Остановилась у третьей двери, перевела дыхание и постучала.

— Входите, — послышался знакомый голос.

Она повернула медную ручку и толкнула дверь.

Джайлз лежал в постели, всю верхнюю левую часть его туловища перетягивали белые бинты. На прикроватной тумбочке стояла зажженная лампа, а рядом — чашка. Из-под кровати выглядывал ночной горшок. Он посмотрел в сторону двери и привстал.

— Мисс Вильгельмина? Вы?.. — начал он.

Хейвен переступил порог и вышла на свет.

— Привет, Джайлз, — сказала она.

Он откинулся на подушки.

— Ох, леди Фейт... Вот уж не думал… — Что-то сообразив про себя, он сделал попытку встать. — Берли здесь? — спросил он совершенно другим тоном. Движение заставило его поморщиться, но он все же попытался вылезти из постели.

— Успокойся, Джайлз, — мягко сказала Хейвен. — Все нормально. Я одна. Я тоже сбежала от него.

Размеренным движением больного человека он откинулся на спину.

— Что же вас привело сюда? — довольно неприветливо поинтересовался он. — Вы же знаете, мне сказать нечего.

— Зато мне есть что сказать. — Оно поправила одеяло, прикрыв ему плечи.

Он с обидой и недоверием смотрел на нее; видимо, так и не простил того, что считал предательством. Однако любопытство взяло верх над подозрениями.

— Я слушаю.

— Во-первых, — сказала она, — я зашла узнать, достаточно ли ты поправился, чтобы путешествовать?

Пещера внутри оказалась сухой и теплой. Такого Кит не ожидал. Он последовал за охотниками, осторожно пробираясь через груду камней на полу пещеры. Воздух здесь был застоявшийся и пах сухими листьями с небольшой примесью пещерного льва. Чем дальше они продвигались, тем теплее становилось. Вспотевший после битвы Кит даже захотел снять рубашку — только вот рубашки не было, были меха, а с ними возиться не хотелось. Сейчас он заботился только о том, как бы не потерять огонек впереди.

После схватки охотники забрались в дыру в стене ущелья. Дардок пошарил возле входа и достал из трещины в скале три маленьких черепа сурка. Собственно, от них осталась только черепная коробка в виде неглубокой чаши. Кит понял, что черепа служили лампами, их оставили те же охотники во время предыдущего посещения пещеры. Дардок достал угольки из деревянного сосуда и зажег лампы. Фитилями служили сплетенные из шерсти и пропитанные жиром веревочки. Света они давали мало, изрядно попахивали, но во тьме глубоких подземных переходов оказались весьма эффективны.

Трое охотников взяли лампы, и все пошли за ними. Из-за узких стен идти приходилось гуськом, так что шеренга растянулась. Кит плелся сзади. Первый и второй светильники он уже не видел и очень не хотел потерять последний. Отряд все глубже уходил под землю. Иногда проход становился шире, иногда сужался так, что приходилось протискиваться. На камнях висели капли воды, видимо она просачивалась откуда-то сверху. Там, где вода струилась со свода тоненькими ручейками, наросли сталактиты, под ними, словно большие зубы окаменевшей челюсти, поднимались сталагмиты. И те и другие приходилось обходить.