А на меня этот афродизиак действует с удвоенной силой, потому что это Стас Аверин. Мажор, эгоист, циник, самоуверенный тип, ценящий только себя и свое время.

Сейчас он о чем-то переговаривается с пареньком и помогает ему найти зал, а заодно и родителей, которые наверняка его уже обыскались.

– Что? – не выдерживает и спрашивает, когда мы все же отвели парня к его маме с папой. Тут же смущаться начинает.

– Не думала, что ты можешь общаться с детьми. Удивляешь меня, мажор.

Стас отводит взгляд в сторону.

– Они прикольные. Ну, дети в смысле.

– У тебя есть брат? Сестра?

Аверин отрицательно качает головой. До сих смотря куда угодно, но не на меня. Ему этот разговор, кажется, побоку, неинтересным, но Стас по каким-то причинам вынужден отвечать на мои любопытные вопросы.

– И у меня…

– В центре, где я занимался карате, были мальчишки разных возрастов, а раздевалка для всех одна. Не да нет, но приходилось пересекаться с малышней. Их много, они галдят, о чем-то вечно спорят. Плачут… И дерутся, – Аверин оживает.

Мне уже не хочется никакое кино. Только стоять рядом со Стасом и слушать о его жизни. Реальной жизни без притворств, масок и игр.

Не понимаю, что именно заставило Стаса приоткрыться мне, но то, что сейчас происходит, вынуждает ликовать.

– Расскажи еще что-нибудь о себе, – почти умоляю.

Мы проходим в зал, садимся. Все вокруг теряет для меня свою значимость.

– Остальная моя жизнь скучна, неинтересна, да и…

– Не решай за меня, – перебиваю. Не ему же одному это делать!

Мажор усмехается и, наконец, переводит взгляд на меня. Густой, чуть с поволокой, обезоруживающий.

– Иногда это очень хочется, – шепчет.

Тело предает, и горячий тяжелый ком опускается вниз живота. Приглушенного, вибрирующего голоса хватило, чтобы завести меня.

Сознаться стыдно.

И я отвожу взгляд. Все эмоции на моем лице.

– Раньше я мечтал о том, чтобы открыть свою школу карате, – с какой-то грустью говорит.

– А сейчас? У тебя изменилась мечта?

– Скорее, я перестал мечтать. Мечты глупы и нет ничего хуже, чем жить ими. Отрывает от реальности.

Прокручиваю его слова у себя в голове. Прогоняю языком, словно это сказала я, а не он.

И сердце сковывает боль. Оно сжимается и разжимается через силу. Потому что надо.

Почему это произошло со Стасом? Почему в какой-то момент классный парень превратился в черствого мажора?

– А ты о чем-то мечтаешь?

– Много о чем… – обтекаемо говорю. Делиться своими мечтами после такой классной мечты Стаса стало стыдно.

– Ну давай, лисица!

– Я мечтаю увидеть Северное сияние. Все, смейся! – прикрываю глаза.

Господи, я это сказала и почувствовала себя несмышленой девчонкой, верящей в чудеса.

А Аверин молчит.

Не расслышал, что ль?

– Существует поверье, что через Северное сияние открывается портал в другие миры, – отчего-то добавляю. Если позориться, так уж по полной…

– Значит, дочь прокурора, будущий юрист верит в другие миры.

– Может, в чудеса?

– Ох, лисица!

Стас кладет руку на мое плечо и чуть приобнимает. У меня от этой близости глаза слезятся, и хочется плакать. В груди приятное покалывание, сердце как будто светиться начинает. Кажется, все вокруг видят исходящее от меня свечение.

Не ошибусь, если скажу, что это самое лучшее свидание в моей жизни.

Глава 13. Саша

Глава 13. Саша

– Кто такой Аверин Андрей? Что он такого сделал, что ты… ненавидишь его?

«И его сына», – просится с языка.

Саша.

Самое скучное время на работе – это время обеда. Так хотя бы со Светой – папиным секретарем – можно было бы переговорить. Но у меня обед был в институте, поэтому сейчас сижу за столом и монотонно дыроколю бумажки.

Иногда открываю свой телефон и смотрю на единственное селфи со вчерашнего свидания.

Аверин и я. Стас недовольный, но милый. Глаза у него красивого, мягкого оттенка. Вовсе они не карие, а медовые.

И я не могу оторвать взгляда от его губ. Вчера мажор меня не целовал, но каждое его движение помню из прошлых поцелуев. Кожу тут же начинает приятно покалывать, и я рефлекторно провожу по губам подушечками пальцев.

Улыбаюсь.

Мне вообще нравится рассматривать Аверина. Сейчас делаю это беспалевно. Смотрю и смотрю, даже не краснею, когда медовый взгляд смотрит на меня в упор с телефона.