– Угу, - прожевывая эту самую икру, ответил даргхан. – Садись, ешь, - произнес он равнодушно.

И я съела. Села и впервые в своей жизни съела четыре бутерброда с черной икрой. Закрыв глаза, я сосредоточилась на вкусе, который вряд ли ощутила бы когда-нибудь в своем родном мире. Сливочно-ореховый, с едва уловимой горчичной ноткой. М-м-м, вкусно.

Хм… Неожиданно в голове всплыло воспоминание. Помню, бабушка рассказывала мне, как в юности она пробовала черную икру, которая считалась очень недорогой едой. Так, как же она превратилась в деликатес и синоним слова «роскошь»?

Вроде бы, в добыче черной икры нет никаких особых сложностей, кроме одной: люди почти полностью истребили рыб, дающих этот ценный деликатес. Именно поэтому он так высоко ценится. Вполне возможно, если в этом мире нет никаких проблем с осетровыми рыбами, то и икра здесь не является редчайшим продуктом.

Я завтракала молча, а даргхан продолжил сверлить меня напряженным взглядом. Переживает, что я его опозорю, бедолага.

– Можем соврать, что я заболела, - предложила я. А что? В школе срабатывало.

– Тогда я потеряю позиции, - покачал головой даргхан. Политик, блин!

– Значит, буду молчать, дабы не опозорить твое царское величество своей срамотой, - развела руками я. Другого выхода я не вижу. А что, если я расскажу, кем являюсь на самом деле? Покойная Гретта говорила, чтобы я ни в коем случае никому не рассказывала, что поселилась в теле настоящей Элизы незаконно. Точнее, меня сюда подселили. Если все узнают правду, то меня изгонят, и душа моя будет вечно скитаться между мирами… Ну, со слов все той же Гретты, доверия которой нет совсем. Тем не менее, проверять на себе ее угрозы мне совсем не хочется. Я люблю путешествия, но вечное странствие не для меня. Если я буду сидеть молча, то не смогу сказать глупость и никак себя не выдам. Пока буду придерживаться этой тактики.

Ментос лишь тяжко вздохнул. Он переживает, но если бы знал всю правду о своей невестушке, то уже по потолку бы бегал.

Или застрелился бы. А может, убил бы меня, наплевав на свои клятвы и контракт. Вообще, я даже боюсь представить, какой будет реакция у даргхана, когда и если он узнает, что в теле Элизы живет иномирная душа. Вон, котик-хранитель сразу догадался.

На встречу с журналистами мы собирались недолго. На этот раз даргхан нарядил меня в темное платье с коротким рукавом и кружевным верхом. Юбка уже не такая пышная, как была в прошлый раз, но тоже в пол. На мой взгляд, наряд выглядит траурным, но вполне возможно, что местная мода расценивает его как «строгий».

– Мрачновато, - хмыкнула я, осматривая свое отражение.

– Зато серьезно, - ничуть не смутился Ментос, зашнуровывая корсет. В его резких движениях чувствуется волнение даргхана. – Мы так ничего и не сделали с твоим состоянием, - он с силой затянул шнуровку.

– Кто подбросил нам этот цветок? – вслух задалась вопросом я.

– А сама как думаешь? – хмыкнул Ментос. Ненавижу, когда у него плохое настроение.

– Понятия не имею! – совершенно искренне фыркнула я. – У вас столько врагов, что пыльца правды – это, можно сказать, милая шутка. Удивительно, как нам не подсыпали какой-нибудь яд.

Да, на даргхана не действует, но меня вполне могла постигнуть судьба короля Джоффри.

Ментос затянул корсет и молча отошел от меня. Нервничает жених, а я даже не знаю, как его успокоить.

– Не переживай, я буду молчать, - попыталась подбодрить его я.

– Угу, и газеты напишут, что у меня немая или слабоумная невеста, - накидывая на себя фрак, отбрил Ментос. Я даже не заметила, когда он успел одеться? Вместо куртки – фрак, вместо домашних штанов – черные брюки со стрелками, а еще белоснежная рубашка.

«Английский денди» - отметила я про себя.

– Идем, - обреченно вздохнул жених, будто собрался на гильотину. М-да, вот тебе и боевой настрой. Удивительно, что Ментос не ищет повод соскочить с этого интервью. Должно быть, оно настолько важно, что он готов мириться с рисками в виде болтливой невесты. А что сказал бы даргхан, узнай он, что его невеста еще и иномирянка? Я скосила глаза на своего благоверного.

Интервью будет проходить здесь же, в резиденции. Мы шли недолго, всего минут двадцать. Никаких вспышек фотокамер, никто не тыкал нам микрофонами в лицо или другие части тела, толпа папарацци не перегораживала нам проход. Все оказалось куда менее эпично. В одном из залов нас ожидала одна-единственная девушка с блокнотом в руках.

Я даже немного расстроилась. Не удивительно, что Ментос не стал разыгрывать трагедию из всей этой ситуации. Мне кажется, даже если эта миловидная Рита Скиттер напишет своей колонке, что невеста Ментоса – пудель, то никакого конца света не настанет. Возможно, знатные господа даже пришлют ему намордник, исключительно из чувства сострадания.