Средняя Алла с такими же огненными волосами и каре-зелеными глазами была самой непоседливой, озорной и невероятно красивой девчушкой. Аки Златовласка с пухлыми, словно бутон розы, губами, тонкой шеей и очень длинными, густыми волосами. В восемь лет она умудрилась влюбить в себя одноклассника стершей Томы и сама втрескаться по уши, оглядываясь ему вслед, вздыхала: «Бахарика люблю…»! На что старшенькая сестра гогодатала во всю лучезарную белозубую улыбку.

Самая младшая черноволосая синеглазая Лиля, – считалась капризней остальных, наверное, потому что была меньшой, а потому воспитывать её приходилось всему семейству: «Скажи букву: р-р-р-р!» – не отставала Тома, когда та пошла в ясли. В ответ, распахнув и без того огромные синие глаза Лиля старательно повторяла: «тл—л-л-л…». «Да не «тл-л-л», а «р-р-р-р-р-р!» – говори же уже, когда ты начнешь рыкать!?»

Люди в округе говорили – она не из вашего семейства – две старшие рыжие и конопатые, какие-то космические девочки, словно из сказки сошедшие, а эта – тоже очень красивая, но выделяется. «Почему она темноволосая? Ну и глазища! Ну и огромные, ну и синющие, словно их художник нарисовал! Мама согрешила?» На что отец закатывался шутливым смехом и говорил, зная всё точно о своей семье: «Борода рыжая! Все мои!»

И действительно – стоило только завидеть Александра в кругу семейных вечеров средь двоюродных рыжих братьев, вопросы сразу отпадали – слишком сильный рыжий корень!

Все девочки облокотились о подоконник, пытаясь разглядеть, где на этот раз ласточки вьют гнёзда?

– Ааах-ха, смотрите, девочки, они опять прямо под нашими окнами домики устраивают …. Только не кричите – не пугайте их. Пусть живут с нами… – Прошептала Тома и тут же, спрыгнув с подоконника, скомандовала: – Умываться, чистить зубы, кушать и … – гулять!

– Что и букварь сегодня с собой на улицу брать не надо?! – Озадаченно спросила Лиля, вставая на подоконник в майке и трусах.

– Ну-ка! Что делаешь?! Знаешь, сколько детей так из окон вывалились?! Слезай сейчас же! – Строго скомандовала Тамара, и Лиля тут же послушно спрыгнула на пол. – Можно не брать. Я тоже отдыхать хочу! У меня каникулы начались! Вот пойдешь в первый класс – там и будешь его уже изучать – хватит с меня…

– Быстрей бы в школу! Я уже умею читать! – Мечтательно заулыбалась Лиля…

– Ага! В садике лучше! – Вмешалась Аллочка. – Я тоже сначала глупенькая хотела в школу…

– А вот и неправда! Мама говорит и папа – в школе хорошо!

– Ага! Щас… Там точно спать не придется…

– Ненавижу спать в садике!

– Ну и зря! Уроков нет – милое дело!

– Хватит спорить. Алька, что ты ее пугаешь? Пойдет сама узнает. А вдруг понравится? А ты, Лиля, читать должна каждый день! Я в твоём возрасте уже сказки вслух сверстникам читала. Еле-еле слоги складываешь! Но хватит. Пошлите лучше гулять? Потом почитаешь. Только сначала есть! Я голодная….

– А мама когда вернется с работы?

– Часа через два. К обеду. Там в холодильник есть суп и творог домашний. Кто хочет?

– А сметанку бабушка тоже послала? – спросила Алла.

– Да, конечно. Будешь?

– Да, я сразу суп…

Аля не страдала отсутствием аппетита – любила маминых щей покушать прямо с утра, ну а если они были заправлены деревенской сметаной – тем более! Отыскав в холодильнике литровую стеклянную банку, наполненную до краев свежайшей сметанкой, облизываясь и гладя ее так, словно это младенец, прошептала: «Обожаю! Густая, аж ложка стоит!»

– Творог достань – вон рядом в мешке… – попросила Тома. – Лиль, будешь суп?

Маленькая сощурила носик, отрицательно помотав головой:

– Не хочу…

– Что, даже сметаны не хочешь?

– Буду с сахаром и хлебушком…

– Сладкоежка. Никаких пирожных, пока не поешь нормальной еды.

– Ну сметану-то можно? – насупилась Лиля.

– Можно.

Позавтракав, девочки помыли за собой посуду и, переодевшись, ринулись на улицу к ребятне, но прежде заскочили в булочную пекарню, что находилась в соседнем двухэтажном красном кирпичном доме – прямо на углу. Зовущий аромат хлеба и булочек доносился от неё во все стороны посёлка, в котором жили семьи служивых офицеров, трудящихся в лечебной трудовой колонии.

– Ты что будешь, Лиль? – поинтересовалась старшая сестра.

– Я как всегда «Картошку».

– Свежие, девочки, только что из кухни…

– А ты, Аль?

– Я эклер с масляным кремом и шоколадом…

Ммм! Как звучит вкусно это меню советских пекарен, которым были неизвестны слова: химический краситель. Крема для розочек на тортиках они делали исключительно из сока свеклы, а для лепестков добавляли немного зеленки. Оранжевый цвет получали из морковного сока и все были счастливы отведать этот невероятно вкусный торт или корзинку из песочного теста с безе, украшенные теми же кремовыми цветами да ягодами.

Усладив беспечное жаркое утро свежей выпечкой, насидевшись под кроной тенистых тополей на лавочке, девочки разделились по своим интересам. Те, что постарше играли в городки, да в догонялки, разбежавшись по всей округе. Лиле было скучно за ними бегать – куда угнаться за рослой ребятней? «Я так не играю…» – подумала она и занялась любимым делом – кувырканием на турнике и лазаньем по верхним отопительным трубам, что опоясывали весь поселок. Потом несколько раз обошла свой жилой дом, и, задрав голову, начала наблюдать, как ласточки щебечут и, летая то туда, то сюда, носят что-то в клювиках прямо в свои полукруглые серые домики, точно приклеенные к самому основанию крыши.