Не обращая на него внимания, я сказал Кейти: - Рад вас видеть, Кейти, очень рад.

Приятно было видеть, что она с удовольствием смотрела на мою новую одежду. Я знал, что мне идет темный костюм, тем не менее, любая одежда выглядела бы лучше, чем та, что я носил до сих пор.

– Вас не отличить от настоящего джентльмена-южанина, - сказала Кейти.
– Вы ели?

– У походного костра.

Тетя Фло, для которой голодный человек был находкой и предлогом похозяйствовать на кухне, сразу принялась за дело. Уоррен стоял в стороне с гневной миной. Любому другому человеку, в любом другом месте я бы почитал из Библии за то, как разговаривал со мной, но я находился в доме Кетти и был ее гостем... а он, Уоррен, должен был жениться на ней.

– Вы подумали, - прервал нас Уоррен, - что случится, если появятся солдаты?

Кейти повернулась к нему.
– Каллен Бейкер был желанным гостем, когда этот дом принадлежал моему дяде Уиллу, он навсегда останется желанным гостем. Мне жаль, Том, что вам не нравится мое отношение к Каллену, но если вы не возражаете против присутствия мистера Бейкера, мы были бы рады, если бы вы остались с нами.

Он побледнел, и на мгновение мне показалось, что он уйдет, однако он плюхнулся на ближайший стул.

Кейти спросила меня о Форте Уорт, значит, она слышала о Даде Батлере.

– Не удивительно, - тихо сказала она, - он всегда бы жестоким и нехорошим мальчиком.

Уоррен изумленно посмотрел на нее.

– Мистер Уоррен, - объяснила Кейти, - приехал из Новой Англии* [* Новой Англии* [* - район на северо-востоке США, включающий штаты Коннектикут, Мэн, Массачусеттс, Нью Хэмпшир, Род Айленд и Вермонт] по-моему, он находит нас в некоторой степени варварами.

– Только не вас!
– торопливо ответил Уоррен.
– Только не вас!

– Это все еще граница освоенных территорий, - сказал я, - а в свое время без оружия не ходили в церковь даже в Новой Англии.

– Это нельзя сранивать. Там были индейцы.

– Дикари не только индейцы.

– Вряд ли есть основания для параллелей.
– Тон Уоррена не был вежливым.
– Отражать нападения краснокожих не то же самое, что убивать белых людей посреди бела дня.

– Однажды Уилл Торн рассказал мне о пуританах, которые хотели поехать в Балтимору и сжечь людей только потому, что они любили музыку, танцы и вечеринки. Для меня это звучит дикостью.

Уоррен встал.
– Пожалуй, мне пора идти, - сказал он, - не думал, что у вас будут гости.

Когда он ушел, мы сидели молча, и я не знал, что сказать или с чего начать разговор. Если она должна была выйти за него замуж, это было ее личное дело, но Уоррен был ей не пара. И дело было не в том, что я ему не понравился, в Уоррене угадывалось нечто порочное как угадывается что-то плохой лошади, но что могло быть порочного в школьном учителе? Может быть, меня отталкивало его чувство самоуверенности, доходящей до фанатичности, а фанатики - опасные люди.

Но кто я такой, чтобы указывать ей? Кейти по-доброму отнеслась ко мне, когда я был одинок. Я повернул голову, увидел, как играет пламя свечей на ее щеках и неожиданно подумал то, о чем еще не думал никогда: я люблю ее.

Откуда такой парень, как я, знает, что такое любовь? Ничто в моей жизни не могло подсказать мне, но я ощущал то, что не ощущал ни к кому на свете, никогда.

– Ваша пшеница выросла, - сказала вдруг Кейти, - пора собирать урожай.

– Я собираюсь уезжать из Техаса, - произнес я.

– На самом деле?

– Да.

– Когда, Каллен? Когда?

– Скоро... На днях.

– Каллен, я... Вы не имеете представления, как я на это надеялась!

– Хотите от меня избавиться?

Она положила свою руку на мою.
– Вы знаете, что это не так. Просто здесь у вас нет ни единого шанса, а где-то еще вы сможете начать жизнь заново, сможете стать человеком.

– Все, что у меня есть, находится здесь, - упрямо сказал я.
– Если я уеду, меня не ждет ничего хорошего.

– Вас ждет все, Каллен. Вы молодой, сильный и умный. Вы сможете получить все, что захотите, если захотите.

Глядя на нее, я подумал, что есть одно, чего я не получу, как сильно ни желал бы.

Я встал, разозлившись на себя, на то место, которое отвела мне в жизни судьба. Но она была права, здесь для меня не было ничего, и чем раньше я уеду. тем лучше.

– Я должен идти.

– Подождите.

Кейти задела свечку, открыла дверь, и мы ступили в темноту. С болот дул легкий ветерок, принося запах древней земли, мертвых листьев и разлагающегося дерева. В нем был сладкий аромат цветов и парохлады тихой, затененной воды, которую я скоро не увижу.