— Имел я сегодня беседу с некой Ксенией Лопухиной, — многозначительно произнес он, — вам известна такая девушка?

— Известна, — кивнул я, окончательно решив придерживаться тактики «оскорбленной невинности». — А какое это имеет отношение ко мне?

— Видите ли, меня заинтересовало ваше внезапное выздоровление. По моим данным, это поистине можно считать чудом, — инквизитор не отрывал от меня взгляда.

— А это что, преступление? — я не удержался, и голос мой зазвучал возмущенно.

— Разумеется, нет, — поспешил возразить Савелий Фомич. — Считайте это человеческим интересом. Вас кто-нибудь ещё лечил?

— Это допрос? — добавил я возмущения в голос.

— Как вы могли такое подумать! — театрально воскликнул инквизитор и всплеснул руками. Но эти его холодные глаза. Следак, блин… — Просто беседа с уважаемым наследником знатного рода.

— Тогда хочу вас заверить, Савелий Фомич, у меня был только один доктор. Ксения Лопухина. Других не знаю. А то, что я выздоровел… Что же, видимо, боги посчитали, что мне еще рано отправляться на тот свет.

— Боги… — как-то неопределенно хмыкнул собеседник. — Боги — это понятное дело.

— Сомневаетесь? — прищурился я.

— Ну что вы! — снова эти театральные ужимки. — Нисколько! Что ж, больше не смею вас задерживать, князь. Надеюсь, вы еще не раз поможете инквизиции и Российской Империи в целом.

— Помогать Российской Империи — обязанность каждого дворянина, — внезапно, сам от себя не ожидая, ляпнул я. Но мои слова старшему инквизитору понравились, и он проводил меня до двери кабинета. По-моему, Ивакин был готов проводить меня и до выхода, но за дверью уже ждала Громова. Увидев ее, мужчина поморщился.

— Желательно, чтобы вы ждали у входа в отделение, княгиня, — нравоучительно заметил он.

— Я телохран князя Черногряжского, — спокойно заявила та.

— Вот как… — инквизитор окинул меня оценивающим взглядом. — Поздравляю вас, князь. Вижу, на поправку пошло не только ваше здоровье, но и материальное состояние. Рад за вас.

— Причем здесь моё материальное состояние? — не понял я, но ответить на этот вопрос было уже некому. Старший инквизитор скрылся за дверьми, а перед нами будто из-под земли появился тот самый охранник-маг со входа. На выход мы шли в полном молчании.

— И о чем он тебя спрашивал? — Аня наконец выплеснула свое любопытство.

— Снял описание парня, который порыв устроил, — пожал я плечами, — больше ничего.

Распространяться о том, что инквизитор решил разузнать, как это я так быстро вылечился, не стал. В конце концов, меньше знаешь — крепче спишь. Надеюсь, что на этом Ивакин успокоится. Впрочем, прекрасно помню этот холодный взгляд. Уж больно фанатичным выглядел Савелий Фомич. И то, что мои объяснения его успокоили… Вот тут у меня есть сомнения. Но, опять же, будем верить Ефграфу, который клялся-божился, что никто ничего не узнает и не сможет узнать. Да и до сентября всего-то чуть больше месяца. А потом я свалю в академию, и все успокоится. Как говорится, нет тела — не дела! Но советоваться на этот счет надо с Остерманом, а не со своим будущим телохранителем. Кстати, надо бы выяснить, что там за обязанности у нее такие

Этот вопрос я задал за обедом. Ну а что? Пригласил девушку в ресторан, который располагался в том же здании, где и отделение Инквизиции. Время-то уже обеденное. А то, что наш обед больше напоминал романтический ужин, тут я, знаете ли, не виноват. Ресторан посветовала именно Анна. Кстати, в неформальной обстановке моя спутница расслабилась и оказалась весьма приятной собеседницей. Но все же больше мы говорили о делах. В первую очередь — о контракте, так как я нихрена не знал, что там да как.

Выяснилось, что обязанности телохрана прописываются достаточно развернуто. Были, конечно, определенные нюансы. Например, если меня официально вызвали на дуэль, она может заменить меня, но только если захочет это сделать. Да и сам факт замены, как объяснила Громова, хотя и допускался, но считался среди аристократов не совсем правильным. Как я понял, наличие телохранителя в первую очередь поднимало престиж его нанимателя, ну и спасало от всякий неприятностей с нападениями простолюдинов или каких-нибудь отмороженных дворян. Вот только во время занятий телохранители обычно ждали в специально отведенном для этого зале. Жаль, подробностей насчёт нахождения в академии Анна и сама не знала. М-да. Ладно, надо будет по МГС пошариться или у того же Остермана уточнить.

Обед наш прошел очень мило. После девушка, строго посмотрев на меня, заявила, мол, раз она теперь мой телохран, то и отношения наши могут быть только рабочими. И никак иначе, ибо это — правило.

Ну правило и правило. Ради бога! Я еле сдержался, чтобы саркастически не хмыкнуть, вместо этого просто кивнув головой и, кажется, немного разочаровав Анну, ожидавшую другой реакции. Она, конечно, мне нравилась, но не до такой степени, чтобы переживать по поводу невозможности затащить ее в койку. Я уже понял, что нравы здешних аристократов, учитывая возможности магической контрацепции, были достаточно свободными.