Сел в кресло и осмотрелся. Приборная доска, на вид самая обычная. Хотя чем-то напоминает их первые пилотники: больше кнопок и дисплеев для получения информации и сама кабина: полупрозрачная, сквозь которую виден почти весь ангар. Никаких виртмониторов и регламентирующих скорость и высоту полета программ.

Это и была одна из задач: отыграть назад, дать больше контроля человеку, не надеясь на исправность и безошибочность техники.

Император застегнул ремни безопасности и первым делом положил ладони на панель. “Птичка” еде ощутимо вздрогнула: запустились двигатели.

Эдвард дождался зеленого огонька на панели, подтверждающего исправность всех систем и только после этого надел шлем. Наушники загудели, на панели забегали огоньки — техника подстраивалась под пилота.

Повернув голову, он увидел, как Джон поднимает большой палец вверх, давая сигнал.

— Ключ на старт?

— Поехали, — раздалось сквозь треск.

Кто и когда придумал эти слова? Эдвард не помнил. Кажется, тот человек, кто первым побывал в космосе.

Крыша ангара побледнела, стала прозрачной — и через мгновение исчезла вовсе. Император жадно потянулся к джойстику управления.

— Учти, он двигается плавнее плавнее, чем ты привык, — давал ценные указания Джон.

— Понял. Кто ведущий?

— Разумеется, я.

— Да, сэр!

Это тоже было частью приключения. Подчиняться приказам другого, пусть и друга. Эдвард считал, что правителю необходимо иногда испытывать это, чтобы не забываться.

— Первый пошел! Второй — приготовиться! Дистанция боевая!

Эдвард кивнул и коснулся рычагов. Ручное управление! Он готов был кричать от восторга. Между ним и небом не было ничего: ни одуряюще-занудных программ, ни бдительных служб безопасности… ни-че-го.

В запале он потянул штурвал на себя, задирая нос пилотника. Тело вдавило в кресло, кровь шумела в ушах, наверняка капиляры уже полопались, не выдерживая перегрузок, но Эдварду было плевать. Взмыть вверх, выше, выше, выше…

— Твою…!!! — резкий голос диспетчера заставил опомниться.

— Нед, ты нас всех под трибунал хочешь? — это уже Джон.

— Извини, я… — все еще поглядывая в призывно темнеющее небо он с сожалением выровнял пилотник.

— Вторым номером за мной! Или я отдам приказ о возвращении! — стальные ноты в голосе полковника Уайта свидетельствовали о тревоге. Скорее всего, седых волос у него на висках прибавилось.

— Так точно!

Эдварду не составило особого труда, сказывались годы учебы в военной академии, пристроится в хвост ведущему.

Где-то на земле шумно выдохнул один диспетчер.

— Ну что, твое величество! — уже более бодро продолжил Джон. — До Реющих скал и обратно? Кто быстрее?

— Высота? — Эдвард улыбнулся, любуясь облаками, проплывающими под пилотником. Они казались настолько пушистыми, что ему захотелось запустить в них руку.

— Та же, — диспетчер говорит бесстрастно, хотя он явно недоволен происходящим.

— Начинайте отсчет! — приказал император, сжимая штурвал.

— Три. Два. Один…

— Да-а-а!

Это вырвалось само, когда оба пилотника рванули, оставляя позади себя белесый инверсионный след. Понеслись, выжимая из реакторов все, что возможно.

— Следи за приборами! — голос Джона дребезжал.

Эдвард кивнул, косясь на показатели:

— В норме!

— Тогда — догоняй!

И они понеслись, выжимая из машин все, что можно, наслаждаясь самим чувством стремительного полета. Мир потерялся, сузился до яркого солнца, синего неба и проносящихся мимо облаков. Вибрация моторов отзывалась легкой дрожью штурвала, а скорость вжимала в кресло, хотелось добавить еще и все-таки унестись к звездам…

— Снижаемся!

Приказ Джона заставил опомниться.

Эдвард поймал себя на том, что широко улыбается.

Вот оно, самое интересное. От чего кипит кровь и по венам хлещет азарт.

Большой каньон… Полоса препятствий, которую надо пройти на максимальной скорости, используя фигуры высшего пилотажа. Пройти и обойти соперника, первым выскочить из гряды коварных красновато-коричневых слоистых скал.

Он резко отжал штурвал. Пилотник ринулся на скалу, в самый последний момент отклонился и нырнул вниз. Слишком быстро. Ругнувшись, Эдвард едва успел выправиться, настолько шустро бросилась земля ему навстречу. Рассмеялся, услышав, как эхом выругался Джон:

— Все под контролем!

— Плавнее, — прорычал пролковник. — Помни, что аппарат мощнее, чем те, к которым ты привык!

— Я понял!

Эдвард снова отклонил штурвал. Говорить стало некогда. Полоса препятствий приближалась.

Увидев ее изгибы в мониторе, Эдвард не удержался от восторженного возгласа. Все, что его бесило, волновало, тревожило, злило — все исчезло перед этим сражением с самим собой.

— Закрой глаза и помни об Альвионе! — приказал он сам себе.

Где-то неподалеку глумливо хмыкнул полковник Уайт.